2. Античный мир

Древняя Греция

Следующим периодом, еще более важным для всего дальнейшего развития человеческой культуры, явился период античного рабовладельческого общества. Давая характеристику этому периоду, Энгельс говорил: "... без того фупдамента, который был заложен Грецией и Римом, не было бы и современной Европы. Нам никогда не следовало бы забывать, что все наше экономическое, политическое и интеллектуальное развитие имеет своей предпосылкой такой строй, в котором рабство было в той же мере необходимо, в какой и общепризнано. В этом смысле мы вправе сказать: без античного рабства не было бы и современного социализма" (Энгельс Ф. Анти-Дюринг. - В кн.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 20, с. 185, 186). Особенно прогрессивную, творческую роль в развитии европейских народов сыграла Древняя Греция. Действительно, нет ни одной такой области в созидательной деятельности человека, где бы греки не оставили ценнейшего наследия. В Греции была создана своеобразная мифология, тесно связанная с прекрасной и тогда еще почти не измененной человеком природой, которую народная фантазия населила целым сонмом человекоподобных божеств. Греческая мифология послужила источником эпоса, лирики и драмы. Греция явилась родиной целого ряда наук, начиная с рационалистической философии и кончая историей и медициной. Непревзойденных высот достигли древние греки в области изобразительных искусств, также связанных с мифологией. Образы богов и легендарных героев воплощались в мраморных и бронзовых изваяниях, в рельефах и росписях храмов, в орнаментации художественной утвари, тканях, монетах и ювелирных изделиях.

При этом следует отметить то существенное обстоятельство, что древнегреческий эпос не только давал сюжеты и образы для изобразительного искусства, но и развивал в художниках чувство прекрасного, обогащая их вечно юной и свежей народной фантазией.

В период расцвета греческой рабовладельческой демократии искусства и науки не испытывали на себе того ограничивающего и подавляющего воздействия религии и государственного аппарата, которое имело место в Египте и прочих восточных деспотиях. Отсутствие сковывающего влияния жреческой касты и своеобразные условия рабовладельческой демократии оставляли известную свободу для творческой мысли, и, может быть, поэтому искусства и науки достигли в Греции неслыханной высоты.

В строительстве греческих периптеральных храмов сложилась ордерная система с тремя главными ордерами: дорическим, ионическим и коринфским. В Греции впервые возникли театры, стадионы, гимнасии и другие общественные здания, вошедшие в строительную практику других европейских народов. В эллинистический период высоко развилось благоустройство городов и зародилась та прямоугольная планировочная система, которая сочетает прямолинейные улицы с прекрасно скомпонованными регулярными площадями. Эти площади, так же как и храмы, высоко стоявшие на площадках акрополей, никогда не представляли собой обособленных комплексов - физически и оптически отделенных от города. В отличие от городов Двуречья и Египта, где храмы и дворцы скрывались внутри цитаделей и храмовых оград, центральные ансамбли греческих городов целиком принадлежали городу и составляли единое неразделимое целое с его планировкой и застройкой.

Так называемая Самофракийская Ника, изваянная во II в. до н. э. неизвестным гениальным художником, быть может за пределами континентальной Греции. Скульптура передает с беспримерной художественной выразительностью стремительность победного движении эллинов

В чем же заключались специфические особенности и самый характер древнегреческой архитектуры? В своей замечательной работе "година Зигфрида" Энгельс говорит: "Греческое зодчество - это светлое, радостное сознание, мавританское - печаль, готическое - священный экстаз; греческая архитектура это - яркий солнечный день, мавританская - пронизанные звездным сиянием сумерки, готическая - утренняя заря" (Энгельс Ф. Родина Зигфрида. - В кн.: К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., изд. 2-е, т. 41, с. 113). Пользуясь сопоставлениями контрастных стилистических особенностей зодчества, Энгельс в превосходной художественной форме выделяет жизнерадостность как главную черту, присущую древнегреческой архитектуре. И в самом деле, тот, кто наблюдал античные памятники в их естественной природной среде под горячими лучами южного солнца, тот ясно ощущал жизнеутверждающий характер греческого искусства. Греки многое взяли из культурной сокровищницы народов Востока, но подавляющую колоссальность и мистику архитектурных образов они оставили в стороне. Все греческие сооружения вызывают бодрое приподнятое настроение. Человек, попавший на площадку Афинского акрополя, чувствует себя легко и свободно, а это ощущение никогда не могло бы возникнуть без учета живого человека как мерила окружающей архитектурной обстановки. "Бывают невоспитанные дети и старчески умные дети. Многие из древних пародов принадлежат к этой категории. Нормальными детьми были греки". Такими словами характеризует К. Маркс древнегреческое художественное мировоззрение (Маркс К. Введение (из экономических рукописей 1857-1858 годов). - В кн.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 12, с. 737). И в этой характеристике заключается глубокий философский смысл, ибо греки в своем художественном творчестве избегали крайностей и создали искусство светлое, жизнерадостное, реалистическое и человеческое в своем существе. Эти качества, получившие отражение и в градостроительстве, делают искусство древних греков одним из основных источников для освоения художественного наследства.

Общая характеристика древнегреческого градостроительства

Культура народов Эгейского мира, обнимавшего архипелаг и прибрежную полосу Эгейского моря, находилась в несомненной связи с культурой древних восточных деспотий. И вместе с тем нельзя отрицать ее влияния на позднее возникшую культуру древних греков. Понимание истоков развития древнегреческого градостроительства было бы затруднено без предварительного рассмотрения городов, созданных на Крите, и особенно в районе Микен. Это обстоятельство и заставляет нас осветить градостроительную деятельность народов Эгейского мира в качестве введения в историю греческого градостроительного искусства.

Заселение Балканского полуострова началось в весьма отдаленные времена. Вероятно, в первую очередь был освоен Эгейский архипелаг, служивший естественным "мостом" между Европой и Азией. Остров Крит, крупнейший из эгейских островов, благодаря своему географическому положению в центре восточной части Средиземного моря получил господствующую роль, и на его территории уже в конце III тыс. до н. э. сформировалась так называемая минойская культура. Центрами минойской культуры были Кносс, Фест, Гурниа и ряд других еще мало изученных городов. В XV столетии до н. э. градостроительная деятельность критян прекратилась, и на смену старым культурным центрам эгейского мира выдвинулись новые, возникшие на континенте - в северо-восточном районе Пелопоннеса. Здесь среди городов, примыкавших к Арголидскому заливу, особенно выделялись Тиринф, Микены, Навплия и Аргос, являвшиеся центрами так называемой микенской культуры. Расцвет микенской культуры, оставившей города, укрепленные стенами циклопической кладки, относится к XV-XII вв. до н. э., после чего (вероятно, под влиянием передвижения племен, приходивших на Балканский полуостров) микенские города стали постепенно угасать.

Историю древнегреческой художественной культуры принято делить на четыре эпохи: 1) древнейшую (или гомеровскую); 2) архаическую; 3) классическую; 4) эллинистическую.

Начало древнейшего периода (закончившегося к VIII в. до н. э.) было отмечено появлением на территории Балканского полуострова нескольких последовательно сменявших одна другую племенных волн завоевателей (эолийцев, ионийцев и дорийцев), находившихся на значительно более низкой ступени культурного развития и принадлежавших к собственно греческим племенам. Просачиваясь с севера, они постепенно разрушали микенскую культуру и, расселившись после борьбы на Балканском полуострове, островах и восточном (малоазийском) побережье Эгейского моря, перемешались с коренными жителями и стали усваивать их культуру.

Эти племена находились еще на стадии разложения родового строя, в силу чего их градостроительная деятельность была чрезвычайно незначительной. Не создавая городов, завоеватели лишь использовали укрепленные акрополи микенской эпохи, обращая их в центры господства над окружающими сельскими общинами. Сведения о городах гомеровской эпохи настолько бедны, что мы не имеем возможности представить их планировку и застройку. Известно лишь, что в гомеровскую эпоху жилые дома сооружались по преимуществу из дерева и сырцового кирпича; тогда же появились и первые храмы, возможно, имевшие связь с мегаронами микенской эпохи.

В архаическую эпоху, занимающую в истории Греции VIII-VI вв., закончилось разложение родового строя. На смену ему приходит господство аристократии, выделившейся из родовой общины. Аристократия берет в свои руки руководство религиозными культами, и с этого времени строительство храмов значительно расширяется.

Однако развитие производительных сил страны образует в греческих городах новые социальные слои (ремесленники и торговцы), которые в борьбе с аристократией выдвигают специфическую форму политической власти- тиранию.

Период господства тиранов уже ознаменовался значительными градостроительными работами, в частности строительством портов, храмов, площадей, водопроводов и оборонительных стен. Архаический период закончился формированием греческой рабовладельческой городской республики, так называемого полиса, который являлся наиболее совершенной для того времени формой государственности.

VII-VI вв. до н. э. были отмечены всевозраставшей колонизаторской деятельностью греков. Следует отметить, что возникновение многочисленных колоний сыграло прогрессивную роль в развитии греческой культуры, так как греки вступили во взаимодействие с наиболее передовыми народами древнего мира. Колонизация расширила их кругозор и превратила греков в закаленный и предприимчивый народ. И если Греция в то время не имела единой государственности, а представляла собой систему политически разобщенных небольших городов-государств, то греки все же ощущали себя представителями одного великого племени.

В IX и особенно в VIII, VII и VI вв. до н. э. было основано множество новых городов, по преимуществу в отдаленных районах бассейна Средиземного моря. Так, например, в 754 г. до н. э. выходцы из Коринфа заложили г. Сиракузы на острове Сицилия, а в середине VII в. до н. э. на том же острове возник Селинунт (о чем говорят и Фукидид, и Диодор Сицилийский); около 600 г. на южном побережье современной нам Франции строится город Массилия (Марсель); в 650 г. на территории нильской дельты сооружается Навкратида, и, наконец, продвигаясь на северо-восток, греки создают в 658 г. у входа в Черное море Византии, а в VI в. - Ольвию, Феодосию, Фанагорию и Херсонес на северном побережье моря. Уже из этого краткого перечня следует, что сфера распространения древнегреческих городов так же, как и сфера влияния греческой культуры, за это время чрезвычайно расширилась.

Города архаической эпохи имели нерегулярную планировку и состояли из двух главных частей: акрополя и жилого района. Жизненным центром жилого района являлась агора, примыкавшая к торговым кварталам. В архаическую эпоху получило развитие каменное зодчество, проявившее себя в строительстве периптеральпых храмов, тогда как в жилой застройке продолжали применяться деревянные конструкции в сочетании с сырцовым кирпичом.

На рубеже VI и V вв. Греция подверглась вторжению персов. Двигаясь с востока на запад, персы разрушали по пути культурные центры ионийских и дорийских колоний. В огне бушевавших пожаров одним из первых погиб Милет, даже Афины жестоко пострадали от нашествия персов. Однако патриотический подъем греков, защищавших свою родину и ее политические порядки, превратил их в достойную военную силу, и после ряда побед (близ Марафонской бухты, у острова Саламина, и Платеи) угроза полного уничтожения греческой культуры навсегда миновала.

Во время греко-персидских войн руководящую и объединяющую роль среди греческих городов-государств играли Афины, и это первенствующее положение сохранилось за Афинами и после изгнания персов. В Афинах - столице афинской рабовладельческой демократии - сосредоточились экономические ресурсы всей Греции; в Афины стали стекаться лучшие творческие силы, и в течение короткого времени искусство достигло здесь того высокого расцвета, который получил наименование классики.

Карта расположения греческих городов эллинистического периода в восточной половине Средиземноморского бассейна

Еще в архаическую эпоху были созданы первые ордера - ионический и дорический; теперь же они достигли художественного совершенства и дополнились новым, неизвестным ранее коринфским ордером. В короткий период, измеряемый всего лишь одной человеческой жизнью, был построен с начала и до конца Афинский акрополь с прекраснейшим из периптеральных храмов-Парфеноном. Именно в эту эпоху соединились все лучшие творческие силы, и под руководством Фидия архитектура и монументальная пластика образовали единые синтетические композиции. Для V в. было характерным не столько строительство новых городов, сколько восстановление старых, поврежденных или разрушенных персами. Однако, восстанавливая такие города, как Пирей или Милет, греки не повторяли старых, нерегулярных градостроительных приемов. Наоборот, они начинают применять новую регулярную планировочную систему (Гипподам был уроженцем Милета. С именем Гипподама связывают планировку Фурий, Милета и Пирея, что допустимо ввиду совпадения дат жизни архитектора с временем перестройки этих городов. Аристотель в своей "Политике" (кн. II, гл. 5) приписывает Гипподаму авторство в своеобразном проекте идеального политического строя). Эта так называемая "гипподамова планировка" получила в IV в. широкое распространение у греков, а в более позднее время повлияла и на планировочную деятельность римлян.

Сравнительно хорошо изученный город классической эпохи (т. е. V-IV вв. до н. э.) представлял собой архитектурно организованное планировочное целое. Акрополи постепенно превратились в "священные места"; на горных склонах акрополей появились театры, тогда как значительно выросший нижний город получил теперь обширные центры, состоявшие из площадей различного назначения, близ которых располагались булевтерии, гимнасии, пристани, склады и другие сооружения, обслуживавшие общественную жизнь и торговое судоходство.

В истории Греции V-IV вв. были отмечены нарастанием классовой борьбы, подрывавшей устои города-государства. В эллинистическую эпоху (III-I вв. до н. э.) города-государства уступают место крупным греко-восточным монархиям, образовавшимся в результате экспансии греков на Восток.

Пейзаж Греции (Аттика). Храм Посейдона на мысе Суний (построен около 425 г. до н. э.). Вид с северо-восточной стороны

Еще во второй половине IV в. одно из северных балканских государств - Македония - в результате победоносных походов Александра Великого подчинило себе огромную персидскую монархию, а вслед за нею Египет, среднеазиатские страны и даже отдаленные области северо-западной Индии. Путь Александра от Геллеспонта в Египет и Среднюю Азию был ознаменован не только разрушениями городов, в число которых попал и великолепный Персеполь, уничтоженный страшным пожаром; продвигаясь на Восток и мечтая о всемирной империи, Александр Македонский одновременно создавал опорные пункты нового государства. Проходя через Приену, он щедро одарил этот город; в дельте Нила, по повелению Александра, была основана новая столица Египта - Александрия (331 г. до н. э.); в Двуречье были построены Никефорий и Александрия (на Тигре); в Средней Азии - Александрия Дальняя (нынешний Ленинабад); на территории Индской долины возникла Никея, а в устье Инда сооружен порт Александра. Смерть Александра Македонского привела к распаду его огромной империи, державшейся на военной силе, но центры греческой культуры все же переместились на Восток. В III и II вв. до н. э. Александрия, Антиохия и Пергам достигли настолько большого развития, что могли конкурировать не только с Милетой, но и с Афинами.

Градостроительство эллинистической эпохи сочетало в себе приемы и формы, свойственные коренной художественной культуре Греции, с архитектурным наследием Древнего Востока. Под влиянием грандиозных архитектурных сооружений восточных деспотий городские ансамбли приобрели значительно больший размах. Вместе с тем греки освоили в этот период то благоустройство, которое имело в городах Двуречья многовековую историю. Водопровод, канализация и мощение улиц прочно вошли теперь в строительный обиход. Значительно развилась архитектура жилого дома перистильного типа; храмы же утратили свою ведущую роль в архитектуре, их место заняли общественные сооружения: театры, стадионы, библиотеки. Уничтожение Карфагена, приведшее к установлению римского владычества на Средиземном море, предопределило судьбы эллинистических государств. В 146 г. до н. э. собственно Греция окончательно лишилась политической независимости, превратившись в римскую провинцию Ахайю. Но, несмотря на жестокий разгром Пирея, Афин и других городов во время восстаний при Сулле и Цезаре, Греция все же продолжала оставаться обетованной землей наук и искусств. Вплоть до I в. н. э. греческие архитекторы являлись главными строителями Рима, а с провозглашением империи многие греческие города, к которым благосклонно относились императоры династий Флавиев и Антонинов, украсились великолепными храмами, термами, стадионами и театрами. Однако в этот период греческое искусство подчинилось римскому, по-своему понимавшему архитектурные формы и применявшему свои особые типы городов.

Население и размеры городов

Давая характеристику социальному составу населения греческих городов, следует отметить, что сведения, относящиеся к древнейшим периодам греческой истории, не только крайне бедны, но и малодостоверны. Лишь начиная с VI-V вв. на основании упоминаний в исторических, философских, юридических и географических произведениях можно составить представление об экономике древнегреческих городов-государств и о социальном и профессиональном составе городского населения.

Ремесленное производство в крупнейших городах материковой и колониальной Греции в V, IV и III вв. получило значительное развитие. Выделкой керамики, оружия, тканей и ювелирных изделий было занято большинство ремесленного населения. В V в. уже существовали ремесленные мастерские, в которых работали по преимуществу рабы. Так, например, в афинской мастерской, принадлежавшей Лисию, работало около 100 рабов, а в кожевенной и мебельной мастерских, принадлежавших отцу знаменитого оратора Демосфена, было занято 55 рабов. Наряду с рабами в ремесленном производстве работали и свободные люди, выполнявшие главным образом государственные строительные заказы. И те и другие сообразно своей профессиональной принадлежности населяли ремесленные районы, лежавшие либо вблизи рынков, либо у городских окраин, что можно наблюдать на примере большого района гончарного производства в Афинах, известного под названием "Керамика".

Широкое развитие международной торговли превратило торговцев в одну из наиболее влиятельных социальных групп. В крупнейших торговых городах, к числу которых относились Милет и Пирей, существовали специфические торговые кварталы, располагавшиеся близ рыночных агор, пристаней и складов.

Помимо перечисленных социальных групп в древнегреческих городах постоянно жили профессиональные военные, учащиеся гимнасий и академий, художники, актеры и ряд других представителей интеллигентного труда. Таким образом, по сравнению с городами Древнего Востока социальный и профессиональный состав городского населения в Греции был значительно более разнообразным, что отвечало более высокому уровню развития ее производительных сил.

Судить о численности населения древнегреческих городов чрезвычайно трудно, так как сообщения древних авторов далеко не всегда достоверны (В качестве неточных сведений древних авторов приведем сообщение Диодора Сицилийского, который утверждал, что мифический основатель Ассирийского царства Нин имел пехоту численностью в 1,7 млн. и кавалерию в 210 тыс. человек. Согласно Диодору, на строительстве Вавилона при царице Семирамиде было занято 2 млн. человек и, кроме того, в распоряжении Семирамиды находилось войско в 3,5 млн. бойцов. Гиперболичность этих цифр совершенно очевидна, так как для того, чтобы изъять из производительного труда 5,5 млн. мужского населения, Вавилония должна была иметь по крайней мере 50 млн. жителей, а эту цифру вряд ли имели все, вместе взятые страны древнего мира на трех континентах).

Вместимость храмов, театров, стадионов и других общественных зданий также не разрешает интересующего нас вопроса, так как многие греческие города являлись центрами общенародного культа тех или иных божеств или пунктами, где происходили атлетические состязания и театральные действия, собиравшие большое число иногородних зрителей. Такими городами являлись священные Дельфы, где находился знаменитый оракул Аполлона; Книд, являвшийся центром культа Афродиты; Элевскин, прославленный культом Деметры, и ряд других религиозных центров Греции. Олимпия, собиравшая огромное число зрителей во время Олимпийских игр, в промежутках между играми на целых четыре года приходила в полнейшее запустение, и, собственно, ее даже нельзя рассматривать в качестве города, так как постоянными жителями Олимпии являлись только жрецы.

В современной нам науке о городе утвердились определенные цифры населения крупных греческих городов. Так, например, считается, что Афины, Коринф, Эфес, Милет и Пирей имели в V-III вв. до н. э. по 100 тыс. жителей.

Пейзаж Греции. Остров Эгина. Вид из целлы храма Афины-Афайи на южную колоннаду и море. Храм построен в начале V в. до н. э

Население Агригента и Сиракуз обычно исчисляется от 100 до 200 тыс. человек, а население Александрии, Антиохии и Селевкии на Тигре определяется в 300, 400 и даже 500 тыс. жителей. Чтобы выяснить достоверность приводимых цифр, подсчитаем общую территорию греческих городов и выведем среднюю плотность городского населения на 1 га исходя из упомянутых цифр.

В эллинистический период Афины занимали территорию 220 га, и, следовательно, при населении 100 тыс. жителей средняя плотность должна была составить 450 чел/га. Еще более высокую плотность дают Пирей (около 600 чел/га), Александрия (около 700 чел/га) и Милет, где при наличии территории 100 га плотность должна была бы возрасти до 1000 чел/га. Можно ли считать правдоподобной столь высокую плотность населения?

Если сопоставить эти цифры с плотностью населения современных нам больших городов, то станет понятным, насколько преувеличены сведения о численности населения греческих городов.

Пейзаж Греции (Фокида). Склоны горы Парнас и святилище Аполлона в Дельфах. На первом плане - руины театра, перестроенного в конце II в. до н. э

Греческие города не имели многоэтажной застройки. Жилые дома в один-два этажа составляли застройку всех греческих городов, включая даже столицы. Если же учесть обилие внутренних дворов-перистилей и размеры акрополей и агор, то численность населения греческих городов нужно снизить по крайней мере в 2 раза. В Афинах, где было много не застроенных жилыми домами районов, население вряд ли могло превышать 50 тыс. жителей, и только в эпоху римского владычества, когда появился так называемый Адрианополь (восточное предместье Афин), число жителей города могло подняться до 70 тыс. как максимум (Следует отметить, что большинство указаний древних авторов о населении Афин касалось только свободных граждан, число которых определялось в 20-30 тыс. человек. По мнению Бюхера (принимавшего в расчет и рабов), число жителей в двух крупнейших городах Аттики - Афинах и Пирее - могло быть не более 150 тыс). В равной мере и Пирей, и Эфес, и Коринф не превосходили указанной цифры. Милет же, несомненно, имел еще меньшее население. Что же касается таких небольших городов, как Приена и Ассос, то их население могло колебаться в пределах от 2 до 5 тыс. жителей. Эти цифры будут более соответствовать действительности, но, разумеется, и они не могут претендовать на абсолютную точность, так как при отсутствии статистических данных вопрос о населенности греческих городов не может быть разрешен.

Выбор территории для строительства городов

В микенскую, а отчасти и в архаическую эпоху выбор территории для строительства городов определялся главным образом стратегическим фактором. Микенские города, являвшиеся укрепленными пунктами, как правило, размещались на скалистых холмах, обособленно возвышавшихся над равниной и отстоявших от моря на несколько километров, чтобы обезопасить город от внезапных нападений пиратов. Строители Тиринфа и древнейших Афин искали холмы с естественным плоским верхом и крутыми скатами по краям. Нужно было дополнительно укрепить эти скаты отвесными подпорными стенами, чтобы превратить акрополь в неприступную крепость.

Однако с ростом военного могущества городов-государств и развитием торговли стратегические интересы стали отступать на второй план, и решающее значение в выборе территории приобрело морское судоходство. В VII, VI и V вв. греки располагали свои города на торговых путях, подбирая для них удобные естественные гавани.

Большинство древнегреческих городов разместилось либо в глубине протяженных заливов, как, например, Гераклея и Аргос; либо в проливах, как Мессана, Византии и Халкида; либо на полуостровах, вдающихся в море (Милет, Селинунт и Пирей); либо на перешейках подобно Коринфу; либо на островах, как Сиракузы; либо под защитой острова, ослабляющего морской прибой. К последней категории относятся Александрия, Ассос и Книд. Но каково бы ни было расположение города, греки всегда искали хорошо защищенную гавань с широкими песчаными отмелями, и это вполне понятно, так как постройка и оснастка гребных судов производились тут же на берегу, равно как и текущий ремонт после дальнего плавания. Каждый более или менее крупный город имел по крайней мере две гавани: военную и торговую. Торговая гавань обыкновенно бывала просторнее военной, но последнюю обязательно обносили стенами, чтобы защитить военные корабли от внезапного нападения во время стоянки флота.

Греки тщательно подбирали наиболее удобное место для города, чтобы при минимальной затрате труда и строительных материалов достигнуть наилучших результатов. Наряду с удобными гаванями они искали благоприятных микроклиматических условий, на что указывает размещение Приены, Ассоса, Книда и других городов, защищенных от северных ветров горами и поднятых над заболоченной территорией. Для строительства самого города греки выбирали относительно ровное место, отдавая предпочтение каменистым участкам с пологими склонами, так как в этих случаях отпадала необходимость в мощении улиц и площадей и, кроме того, территория города освобождалась от ливневых вод естественным путем.

Однако не следует думать, что, выбирая место для своих городов, греки отдавали исключительное предпочтение утилитарным вопросам. Будучи художественно одаренным народом, они никогда не забывали о той естественной природной оправе, которая способствует усилению архитектурной выразительности города. Греция с ее извилистой береговой полосой изобилует прекрасными пейзажами, но если проследить расположение греческих городов в связи с природой, то окажется, что они занимают наиболее красивые места. Руководитель раскопок Микен и Тиринфа Генрих Шлиман отмечает, что природа Арголидского залива, где расположены эти города, далеко превосходит известные ему пейзажи Кордильер и живописных Сандвичевых островов, разбросанных среди океана подобно гигантским цветущим клумбам. Блестящий пример размещения города в высокогорных условиях дает Ассос. Собственно город лепился по крутому склону горы, обращенному к морю. На полугоре мы находим театр, гимнасий и агору, для которой был отвоеван у скалы трапециевидный уступ. Из театра и агоры в южном направлении раскрывается вечно синее Эгейское море со скалистым островом Лесбос.

Не менее живописно расположение Мессаны, построенной у подножия Этны в Мессинском проливе, а также Эгины, стоящей на острове среди рощ. Следует отметить, что лесов на территории современной нам Греции стало значительно меньше, так как экспорт строительного леса в Египет и прочие безлесные страны древнего мира продолжался в течение многих веков.

Фест. План дворца в XX-XVII вв. до н. э.: 1 - центральный двор; к северу от него - жилые помещения с перистилем; 2 - западный вход во дворец с так называемой театральной площадки; к югу от входа - склады

Постепенно исчезли живописные сосновые и дубовые леса, покрывавшие горы; тонкий плодоносный слой выветрился и обнажились коренные известковые породы, теперь изъеденные карстом и покрытые скудной растительностью. Само собой разумеется, что с потерей лесов пейзажи Греции значительно обеднели, и лишь отдельные места в окрестностях Олимпа, Эпидавра и Эгины отдаленно напоминают ту чарующую природу, которую древние греки считали "земным раем", населенным богами, свободно общавшимися с людьми.

Генеральные планы городов

Раскопками, производившимися в XIX и XX вв., обнаружены генеральные планы многих древнегреческих городов. Однако наиболее полное освещение получила планировка более поздних периодов, а именно классического и эллинистического, тогда как архаика и тем более критский и микенский периоды остаются еще мало изученными.

Критские и микенские города известны только по частичным раскопкам таких небольших поселений, как Кносс, Палекастро, Гурния, Аргос, Тиринф и Микены, а также по отдельным дворцам и акрополям, и, следовательно, в распоряжении современной науки еще нет достаточных данных для того, чтобы проследить развитие приемов планировки на всем протяжении греческой истории. Именно поэтому мы ограничимся краткой обобщающей характеристикой планировочных приемов, не претендуя на полноту освещения древнейших периодов.

Отличительной чертой критских городов периода расцвета минойской культуры было то обстоятельство, что они не имели оборонительных стен, и это вполне понятно, так как островное положение страны и наличие сильного военного флота гарантировали безопасность городского населения.

Не имея внешнего пояса укреплений, критские города могли беспрепятственно расти во всех направлениях, не испытывая удушающей тесноты.

И тем не менее раскопки Гурнии, Палекастро, Феста и даже критской столицы - Кносса - показывают, насколько плотной была застройка этих городов. Жилища беднейших ремесленников срастались друг с другом, представляя собой своеобразные блочные дома, и лишь дворцы и виллы привилегированного населения свободно размещались на отдельных участках. Улицы критских городов, рассчитанные на вьючный транспорт, хотя и мостились и даже снабжались водостоками, но никогда не превосходили по ширине 2 и от силы 3 м, а главные дворы во дворцах, возможно служившие для народных собраний, едва достигали 50 м в длину. Столь очевидная теснота в городской планировке и застройке объясняется слабостью экономического развития критских городов, с одной стороны, и ограниченными строительными возможностями, с другой.

Почти без колебаний можно заключить, что критские города, за исключением дворцовых комплексов, хорошо изученных в Кноссе и Фесте, не обладали регулярными планами. Трудно представить себе эти города живописными. Стены, сложенные из громадных, почти необработанных постелистых камней, деревянные конические столбы вместо колонн, давящие низкие потолки и, наконец, сплошная застройка без разрывов - вот, что встречало и окружало зрителя на каждом шагу. И если во дворцах бесспорными художественными качествами обладала стенная живопись, то в городе господствовал необработанный камень.

Селинунт. Развалины храмов Е, F и G за восточными границами античного города

Почти на том же художественном уровне стояли и микенские города, поражавшие воображение зрителей количеством труда, затраченного на создание циклопических стен, но не возбуждавшие в них высоких художественных переживаний. Вопрос о планировке микенских городов остается открытым, так как раскопками обнаружены только акрополи, служившие резиденциями базилевсов. Если принять во внимание относительно крупные размеры акрополей и большое число складских помещений, расположенных в толще циклопических стен, то можно с уверенностью полагать, что акрополь во время осад служил убежищем для большого числа людей. Таковыми, несомненно, являлись акрополи Микен и Тиринфа. Весьма возможно, что в акрополь стекались жители окрестных населенных пунктов, а в первую очередь в нем находили защиту те местные жители, которые обитали под стенами акрополя. Акрополь, по крайней мере к концу микенской эпохи, был окружен стихийно возникавшими жилыми районами, в которых обитало торгово-ремесленное население. В этом выделении акрополя и особенно в его нагорном расположении заключалась характерная особенность микенских городов. Отметим, что города Двуречья, Крита и Египта почти всегда размещались на спокойном рельефе и были плоскими городами, силуэт которых оживляли только искусственно создаваемые вертикали. Зиккурат, пирамида или дворец на высокой террасе компенсировали то, чего не имела природа, тогда как в микенский период даже невысокие дворцы, стоявшие на площадках акрополей, поднимавшихся на 40-50 м и более над поверхностью почвы, вероятно, производили сильнейшее впечатление. Собственно, решающую роль в силуэте микенского города играли не столько дворцы, сколько самая скала и подпорные стены.

Селинунт. Схематический план города (по раскопкам) 1 - северные ворота акрополя; 2 - храм А; 3 - храм В; 4 - храм С; 5 - храм D; 6 - храм E(R); 7 - храм F (S); 8 - храм G (Т), посвященный Аполлону; 9 - остатки городских стен. Строительство храмов в акрополе относится к VI в. до н. э.; планировка акрополя - к концу V в. до н. э.; храмы 6, 7 и 8 возведены позднее; буквами в скобках указаны старые обозначения храмов

Планировка городов архаического периода также остается неясной, хотя для понимания ее довольно значительный материал дают священные участки и акрополи, сформировавшиеся в VII и VI вв. до н. э. К этому времени жилые районы, окружавшие акрополь, настолько разрослись, что превратились в собственно город со своей системой улиц и площадью - агорой, обычно размещавшейся перед святилищами или у главной дороги. В этом так называемом нижнем городе обитало торгово-ремесленное население, состоявшее как из свободных граждан, так и из большого числа рабов. С ростом экономического значения нижнего города возникла необходимость его защищать, и вот появляются вторые, внешние городские стены, а самый акрополь превращается в цитадель, служившую одновременно и вместилищем храмов. Таким образом, в архаический период греческие города получили весьма характерную двучленную структуру с акрополем и городом, обнесенным стеной. Таковы Афины, Ассос, Селинунт, древний Пергам и др.

Генеральные планы нерегулярных и регулярных городов Древней Греции (в общем масштабе): А - Ассос: 1 - агора; 2 - гимнасий; 3 - театр; Б - Приена: 4 - агора; 5 - храм Афины; В - Книд: 6 - агора и примыкающая к ней пристань; 7 - большой театр

Для городов архаической эпохи была характерной нерегулярная, живописная планировка, вытекавшая из естественного хода развития города, создававшегося без заранее составленного генерального плана. Однако нет основании отрицать наличие в этот период некоторых элементов нарождавшейся регулярной гипподамовой планировки. Уже ориентация входов в периптеральные храмы на запад и восток вносила порядок в расположение главных зданий, чему может служить примером архаический Селинунт, где пять параллельно расположенных храмов предопределили направления улиц.

Генеральные планы центральных ансамблей Милета (слева) и Вавилона (справа) в общем масштабе Милет: 1 - булевтерий; 2 - гимнасий; 3 - северная агора; 4 - Дельфиний (священный участок Аполлона Делъфиния); 5 - театр; 6 - стадион на 14 400 мест; 7 - предполагаемый гимнасий

Переход к регулярной планировке, основанной на сочетании взаимно перпендикулярных осей, произошел в классический период при восстановлении городов, разрушенных персами. Первыми городами, получившими строгие генеральные планы, были Пирей, Милет, Фурии и Родос, с которыми связывают имя Гипподама.

Пирей, служивший одновременно и торговым портом Афин, и военной базой афинского флота, располагался на полуострове, имевшем три естественные гавани. На северо-западе лежала обширная торговая гавань, на юго-востоке находились хорошо защищенные военные бухты Мунихий и Зея. В середине V в. до н. э. Пирей был окружен со всех сторон стенами, к которым с северо-востока примкнули так называемые Длинные стены, соединившие этот город с Афинами.

Вавилон: 1 - главный вход во двор зиккурата (Этеменанпи), по сторонам входа - помещения для паломников; 2 - дорога для процессий. Сравнение показывает развитие гражданских сооружений и общий рост градостроительной культуры в эпоху античной рабовладельческой демократии

Попытки расшифровки древнего пирейского плана, сделанные Курциусом, Каупертом и Юдайхом (Curtius E. Atlas pour servir a l'histoire grecque, Paris, 1885, а также Iudeich W. Topographie von Alten, Munchen, 1931), пока еще не привели к желательным результатам, так как раскопки на территории каждого живущего города почти невозможны. Однако по расположению древнего водопровода, по очертаниям стен, ограждавших торговую пристань, и, наконец, по остаткам фундаментов античных домов можно почти безошибочно полагать, что в Пирее существовала система прямолинейных улиц, направленных как вдоль полуострова, так и поперек него. Одна из продольных улиц имела наибольшую ширину и располагалась по оси полуострова; на ней, согласно реконструкции Курциуса и Кауперта, лежали три агоры, и, следовательно, на примере Пирея мы встречаем план города с одной безусловно господствующей планировочной осью.

В отличие от Пирея Милет демонстрирует применение двух планировочных осей. В 479 г. до н. э. началось восстановление Милета, сожженного и разрушенного персами. Степень разрушения города была, вероятно, настолько большой, что явилась возможность коренной планировочной реконструкции. Милет с древнейших времен занимал полуостров, изрезанный глубокими естественными бухтами, но местность не имела высоких холмов, в силу чего применение шахматной планировки почти не встречало препятствий. Такую планировку и осуществили в натуре на протяжении V, а может быть, и IV вв. Генеральный план Милета, несмотря на стандартность кварталов в южном районе, имеет несомненные художественные достоинства. Город получил две главные улицы, идущие с юга на север и с запада на восток. Они выделяются значительной шириной (7,5 м против обычных 4,5 м) и, кроме того, удачно соединяют центр города с городскими воротами.

Однако еще большее значение в планировочной композиции Милета имел городской общественный центр, подчиненный той же системе взаимно перпендикулярных осей. Начиная от главного въезда в город, т. е. от глубокой военной гавани, в южном направлении сплошной вереницей тянулись площади, храмы и другие общественные здания. Здесь мы находим замкнутую Северную агору, предназначенную для торговли, и общественную площадь перед зданием Булевтерия, и большую торговую Южную агору, имевшую сквозной проезд с севера на юг. Перпендикулярно этому комплексу построек и по соседству с Торговой (или Театральной) бухтой разместились стадион и гимнасий, а все вместе составило столь крупный и яркий ансамбль, что монотонность жилых кварталов, несомненно, смягчалась, если не исчезла совершенно.

Прием пересечения планировочных осей, примененный в Милете, получил широкое распространение еще в классический период.

Помимо Милета ярко выраженный перекресток мы находим в Олинфе, Селинунте, Книде и других городах.

В 409 г. до н. э. Селинунт был разрушен во время карфагенского вторжения, но через два года в акрополе начались планировочные работы. Применяясь к расположению сохранившихся архаических храмов, строители Селинунта осуществили перекресток из двух прямых магистралей. Первая из них прошла от главных ворот вдоль полуострова к морю, а вторая - перпендикулярно ей, между храмами А и В. Таким образом, храмы акрополя оказались заключенными во входящие прямые углы.

Еще более четкое угловое решение мы находим в дорийском городе Книде, где главная улица запад - восток была проложена параллельно береговой полосе. В этой параллельности или перпендикулярности улиц естественным рубежам сказалось искусство греков связывать свои планировочные композиции с природой. Следует отметить еще одно существенное обстоятельство, а именно, что ни один из греческих городов не получил прямоугольного или круглого очертания. Наоборот, все внешние контуры греческих городов, ограниченные оборонительными стенами, всегда имели свободную трактовку, отвечавшую живописным ломаным и льющимся линиям, которыми обладает природа. И, может быть, поэтому геометрическая четкость регулярных планов становилась положительным качеством.

Архитектура акрополей

Одним из наиболее изученных микенских замков является акрополь Тиринфа. Тиринф (Schliemann H. Tiryns. Der prahistorische Palast der Konige von Tiryns, Leipzig, 1886) располагался на одиночном пологом холме, продольная ось которого имеет меридиональное направление. Главный вход в тиринфский акрополь находился в восточной стене, а территория так называемой Верхней крепости была занята дворцом с его приемными залами, жилыми помещениями и парадными дворами, в которые вели пропилеи с деревянными колоннами.

Тиринф. План акрополя в XIII в. до н. э.: 1 - главные ворота; 2 - большие пропилеи; 3 - первый двор и малые пропилеи; 4 - большой мегарон; 5 - малый мегарон; заштрихованы клеткой внутренние вымощенные дворы

Рассматривая грубые внешние стены акрополя, местами достигавшие 9 м в ширину (Стены Тиринфа, сложенные из громадных постелистых камней размером 1X3 м, по справедливости считались одним из "чудес света". Учитывая невысокий уровень строительной техники того времени, трудно представить себе, что эти гигантские камни поднимали и укладывали на большой высоте человеческие руки, вооруженные только одним рычагом. Отсюда и произошла легенда о циклопах, будто бы строивших стены Тиринфа), лавируя в тесных лабиринтах дворца, зритель убеждается, что акрополь Тиринфа имеет археологическую, но не художественную ценность. Однако, чтобы понять композицию поздних акрополей, необходимо изучить акрополь Тиринфа, так как именно от него и его современников произошли те планировочные приемы и архитектурные формы, которые мы находим в архаическом Афинском акрополе. Древнейшие стены Афинского акрополя столь же грубы и неправильны по очертаниям, как и стены Тиринфа, остатки дворца имеют ту же запутанную планировку, а пропилеи в обоих случаях представляют собой примитивное оформление входов.

Афины. План акрополя на рубеже VI и V вв. до н. э.: 1 - архаические пропилеи; 2 - Стофутовый храм (Гекатомпедон); 3 - место так называемого Старого Парфенона

Однако сравнивать мегарон Тиринфа со стофутовым храмом можно только с осторожностью, ибо первый является обстроенным помещением с глухими стенами и колоннами с одной стороны, тогда как второй представляет собой свободно стоящее здание. Собственно, происхождение периптера и теперь еще остается не вполне ясным, хотя антовый храм и может являться связующим звеном между ним и мегароном. И тем не менее центральное положение периптерального храма в акрополе и его параллельность продольной оси плоскогорья указывают на влияния микенских планировочных приемов.

Афины. План акрополя между 421 и 406 гг. до н. э.: 1 - пропилеи; 2 - Орехтейои; 3 - Парфенон; 4 - целла Стофутового храма, восстановленная после греко-персидских войн; 5 - статуя Афины Промахос

Акрополи микенской эпохи до некоторой степени можно уподобить феодальным замкам, возникавшим среди дикой природы. Акрополь служил в это время резиденцией правителей, быть может, иноземных завоевателей, так как могучие стены, окружавшие скалистое плато, красноречиво говорят о военной опасности, постоянно угрожавшей властителям страны. Собственно, помимо дворца в акрополях не было значительных зданий; площади как таковые отсутствовали, их заменяли дворы.

В архаическую эпоху по мере развития полисов вырастают предместья городов, и самый акрополь превращается во внутреннюю городскую цитадель. В это же время происходит крупнейшее событие, определившее архитектуру акрополей на сотни лет, а именно появляются периптеральные храмы. Естественно, что периптер как сооружение, связанное с религиозными процессиями, обходившими храм снаружи, получил объемную трактовку и занял обособленное место в акрополе. Благодаря этому, а также вследствие крупных размеров периптер стал определяющей силой ансамбля, гораздо более ощутительной, чем прежний дворец-мегарон. Тогда же было установлено правило ориентировать храмы в направлении запад - восток. В Олимпии, Дельфах, Селинунте, Афинах и всех прочих греческих городах периптеральные храмы расположились по географическим параллелям с еще большей математической точностью, нежели христианские храмы в России. Однако, применяя установленную ориентацию храмов, греки старались подкрепить ее соответствием естественным рубежам, и если главные улицы греческих городов проводились параллельно или перпендикулярно берегу или горному склону, то также размещались и храмы. С течением времени значение акрополя как внутренней крепости все более и более падало, а с утверждением демократии он перестал быть и резиденцией государственной власти. На примере Афинского акрополя, перестроенного после греко-персидских воин, мы имеем уже священный заповедник Афин, почти лишенный гражданских построек. Именно в этот (классический) период на почве высокого расцвета искусств сложилось живописное понимание ансамбля акрополей. Если храмы архаического Сели-нунта размещались в виде монотонной "строчной застройки", то в Афинском акрополе храмы стояли под углами друг к другу, вследствие чего оживлялась и общая композиция. Если в Селинунте и даже в Олимпии мы находим равновеликие или подобные храмы, то в Афинском акрополе все храмы были различными. Лишь один из них, а именно Парфенон, получил колоннаду со всех сторон и главную угловую точку зрения из Пропилеи (Изыскания, произведенные американским исследователем Акрополя Стивенсом, привели его к заключению, что Парфенон был отделен от священной дороги, идущей вдоль площадки Акрополя, каким-то ограждением с воротами. Однако художественный анализ композиции всего ансамбля не дает нам возможности присоединиться к этому мнению, поскольку пропилон, видимый от Пропилеи, неудачно накладывался бы на угол Парфенона, нарушая тем самым четкость его объемной формы). Рассматривая ансамбль Афинского акрополя, мы обнаруживаем, что одной из главнейших художественных целей строителей было выделить Парфенон и сделать его безусловно господствующим зданием. Для этого был использован естественный рельеф площадки с подъемом в сторону храма на 10 м. Для выделения Парфенона небольшой храм Эрехтейон получил раздробленную композицию, состоявшую из трех частей, в то время как главный храм имел единый лаконичный объем. И, наконец, чтобы связать воедино весь ансамбль, была поставлена сильная вертикаль в виде статуи Афины Промахос. Известно, что вертикали и большие горизонтальные сооружения начинают сильнее звучать при взаимном соседстве, а в данном случае контраст вертикального изваяния и горизонтального храма с колоннами был особенно острым благодаря сопоставлению бронзовой статуи с мрамором храмов.

Приена. Мраморное кресло в театре

Начиная с V в. до н. э. в архитектурную пракику греков входят театры. В условиях сухого и теплого климата Греции театр не требовал крыши, а наличие удобных горных склонов исключало и стены, давая возможность вырубать сиденья для зрителей в самой скале. Подобные театры встречаются в Афинах, Ассосе, Эпидавре, Приене и многих других городах. Но, поскольку акрополи занимали холмы, постольку и театры стали строиться на склонах тех же холмов. Возникновение больших открытых театров на склонах Афинского и Пергамского акрополей украсило эти ансамбли. Театр повлек за собой строительство галерей и террас, служивших местами прогулок для публики, а все вместе настолько изменило внешний облик акрополя, что горные склоны и старые оборонительные укрепления почти совсем стушевались. Афинский акрополь IV-III вв. представлял собой архитектурно единое сооружение, как бы выраставшее из города, композиционно связанное с ним постройками на склонах холма и несшее на себе драгоценные храмы. Конечно, разница между этим акрополем и суровыми замками микенской эпохи была уже колоссальной.

Пергам. Акрополь и верхняя агора в III в. н. э. Фасад с западной стороны (реконструкция Понтремолли)

В последние века художественного процветания Греции акрополи испытали на себе влияние римской культуры. В этом отношении особенно показателен Пергамский акрополь. Будучи столицей одного из значительных эллинистических государств, Пергам достиг высочайшего расцвета в правление Евмена II (197-159 гг. до н. э.). К этому времени относится большинство архитектурных сооружений Пергамского акрополя и знаменитый алтарь Зевса, построенный около 180 г. Римское завоевание не разорило города, и вплоть до эпохи Траяна (98-117 гг.) он продолжал украшаться новыми постройками, сохраняя за собой всемирную славу центра эллинской учености на востоке империи.

Пергам. План акрополя и верхней агоры по раскопкам: 1 - ионический храмик на террасе театра (так называемый храм Каракаллы); 2 - театр; 3 - храм Траяна; 4 - остатки фундаментов периптерального храма Афины; 5 - казармы и к северо-западу от них - арсенал; 6 - дворцы пергамских царей; 7 - библиотека; 8 - ворота акрополя; 9 - Героон; 10 - стены византийского периода

Пергамский акрополь занимает цепочку естественных террас, поднимающихся с юга на север и образующих большую дугу, внутри которой находились жилые кварталы города. Подъем скалы над уровнем города достигает 100 м, и можно полагать, что постройка акрополя на столь большой высоте объяснялась не столько стратегическими, сколько художественными соображениями, так как отсюда раскрывается чарующий вид на город, долину и отдаленное море.

Олимпия. Развалины храма Геры. Вид с севера-востока (из экседры Герода Аттика)

Сравнивая акрополь Пергама с классическим Афинским акрополем, нельзя не отметить различного отношения к обработке рельефа и трактовке всей композиции в целом. Действительно, грек-классик принимал площадку акрополя в ее естественном состоянии, видя в ней часть окружающей природы. Он относился к ней, как скульптор к мраморной глыбе, которую можно обкалывать, извлекая задуманные формы, но не добавляя ничего чужеродного данному материалу. Фидия, Иктина, Калликрата и Мнесикла удовлетворяла естественная грубая поверхность скалы, контрастная к нежному мрамору храмов. Но мастера эллинизма и особенно римской эпохи искали иных художественных эффектов. Идеально правильная плоская поверхность площадки (к тому же замощенной камнем), господство симметрии и прямого угла являлись для них непреложным законом. И если площадка Афинского акрополя сохранила свои подъемы и впадины почти в первоначальном виде (Площадка Афинского акрополя исправлялась лишь в некоторых местах и, в частности, при расширении плато в южном направлении во время строительства так называемой стены Кимона (середины V в. до н. э.). Глубина насыпного грунта здесь достигает 14 м), то площадка Пергамского акрополя была разбита на ряд геометрически правильно обрисованных и выровненных террас с удивительной рассудочностью. Композиция Афинского акрополя обладала равновесием частей, но никогда не была симметричной, в Пергаме же симметрия культивировалась. Алтарь Зевса стоит в середине первой террасы: Траянеум представляет собой симметричный, чисто римский ансамбль, и даже театр занимает срединное положение, разделяя дугу большого ансамбля на две симметричные ветви. Разумеется, окончательно "побороть природу", придав ей строгие геометрические формы, здесь не удалось, несмотря на всю мощь инженерных средств. Пергамский акрополь в своем силуэте остался несимметричным ансамблем, и, может быть, это обстоятельство и сохранило за ним живописность, присущую греческим композициям.

Архитектура агор

Происхождение древнегреческих агор в значительной мере еще остается невыясненным. Правда, общественные функции городских площадей в минойскую и микенскую эпохи выполняли дворы, расположенные на территории дворцов, но торговые площади этого времени нам совсем неизвестны.

Олимпия. Южный фасад ансамбля священного участка (Альтиса). На первом плане - храм Зевса, построенный архит. Либоном около 460 г. до н. э.; левее его - круглый периптер Филиппейон (около 335 г. до н. э.); правее - Метроон (около 375 г. до н. э.). На фоне холма Кронос выделяются подпорная стена Альтиса и стоящие перед ней сокровищницы

В архаическую эпоху места для народных собраний находились на территории акрополей и священных участков, тогда как торговля производилась на специальных рыночных агорах, возникавших за пределами акрополей, среди рядовых городских кварталов. Площадь как таковая в это время не являлась самостоятельной архитектурной темой, и, видимо, ни один из архитекторов вплоть до второй половины V в. не получал заданий на строительство площадей. И тем не менее площади возникали, так как перед главными храмами нужно было оставлять свободную территорию, предназначенную для религиозных и гражданских собраний. Такие свободные территории, еще не имевшие геометрически правильных границ, были оставлены перед Стофутовым храмом в Афинском акрополе, перед храмом Зевса в Олимпии, у храмов С и D в Селинунте и, наконец, в самих Афинах, где Писистрат начал строительство площади общественного назначения. Однако эта площадь, как и все архаические агоры, не получила упорядоченного плана, и лишь много лет спустя после нашествия персов Кимон дал распоряжение обсадить эту площадь платанами. Тем самым была сделана первая попытка придать афинской агоре архитектурно организованные контуры. Естественно, что главную роль в композиции архаических агор играли самые храмы. Обычно они врезались в площадь углом, вследствие чего колоннады периптера воспринимались с тех наиболее выгодных зрительных позиций, откуда храм производил впечатление объемной формы.

План Альтиса в Олимпии. Пунктиром показана излюбленная греками диагональная точка зрения: 1 - храм Зевса, вмещавший статую Отца богов, изваянную Фидием; 2 - алтарь Зевса, служивший источником ночного, праздничного освещения; 4, 5 и 6 - Филиппейон и архаические храмы Геры и Матери богов; 6 - роща, посвященная памяти легендарного Пелопса; 7 - галерея Эхо; 8 - стадион

На стилобатах храмов во время широких народных собраний располагались зрители, наблюдавшие торжественные процессии или выступления политических ораторов, философов и поэтов.

Характерные планы греческих агор классического и эллинистического периодов слева - группа центральных площадей Жилета (в середине I в. до н. э.): 1 - северная агора; 2 - булевтерий и перед ним площадь для народных собраний; 3 - гимнасий; вверху (справа) - площади Приены: 4 - мясной и рыбный рынок; 5 - место народных собраний на главной агоре; 6 - место торговли; внизу (справа) - агора в Ассосе: 7 - булевтерий и перед ним место народных собраний; 8 - северная двухэтажная стоа; 9 - одноэтажная стоа над римскими банями; 10 - архаический храм

Позднее, в эпоху греческой классики, стали строить многоколонные галереи, предназначенные для торговли и общественной жизни городского населения. Эти галереи ограничивали площадь по меньшей мере с одной стороны и вносили в ее архитектуру элементы регулярности. Такой переходной от архаики к классике площадью явилась уже упомянутая нами большая Афинская агора, планировочная диагональ которой удачно устремляется к северной стене акрополя.

Состояние большой Афинской агоры в III-II вв. до н. э. Ассос. Общий вид агоры со стороны моря в период римского владычества (реконструкция Кларка). План наглядно показывает значимость дороги для панафинейских шествий, которая удобно связывала Двойные ворота с акрополем и никогда не изменяла своего диагонального направления: 1 - дорический храм Тезея (Гефестейон); 2 - булевтерий; 3 - подковообразная стоа Зевса; 4 - стоа Аттала; 5,6 - средняя и южная торговые галереи

Геометрически правильная гипподамова планировка наложила свой отпечаток не только на улицу, но и на площадь. В условиях строгой уличной сети прямоугольная площадь казалась наиболее естественной. И вот начиная с середины V в. до н. э. в Милете, Мегалополе, Книде, Приене и других городах появляются прямоугольные агоры, обнесенные галереями не с одной, а со всех четырех сторон. Эти обстоятельства решительно изменили архитектуру агор. И если в ансамбле архаической агоры с ее периптеральными храмами, священными рощами и дымящимися алтарями преобладала живописность, то в архитектуре классической агоры решающую роль играли отношения и пропорции простой геометрической композиции. Достаточно представить себе Южную агору в Милете в ее первоначальном виде, чтобы убедиться в этом (Южная агора, как и несь Милет, получила значительные римские наслоения. Во время империи была построена входная триумфальная арка у булевтерия, вследствие чего агора превратилась в совершенно замкнутую площадь. Однако и данном случае речь идет о раннем (греческом) периоде в ее истории, который и получил отражение в приводимой таблице). Громадные размеры этой замечательной площади, имеющей 166 м в длину, по-видимому, объяснялись характером торговли. Здесь, в южной части Милета, поблизости от главной улицы, ведущей к городским воротам, по всей вероятности, происходила торговля сеном, дровами и скотом, тогда как в портиках и лавках, окружавших Южную агору, продавались съестные припасы и другие негромоздкие товары. Свободная от каких бы то ни было статуй, скамей и прочих малых архитектурных форм вся площадь освещалась лучами яркого солнца и с любой точки воспринималась как простой прямоугольник, обрамленный колоннами. Тесно стоящие невысокие колонны четко выделялись своей белизной на фоне портиков, погруженных в глубокую тень, а красные черепичные крыши завершали эти колоннады и придавали силуэту площади строгую горизонтальность. Можно полагать, что однородность в обработке фасадов площади не снижала общего впечатления, так как превосходные пропорции галерей дополнялись лаконичной и контрастной гаммой цветов на фоне вечно синего неба с бегущими белыми облаками.

Состояние большой Афинской агоры в III-II вв. до н. э. Ассос. Общий вид агоры со стороны моря в период римского владычества (реконструкция Кларка). План наглядно показывает значимость дороги для панафинейских шествий, которая удобно связывала Двойные ворота с акрополем и никогда не изменяла своего диагонального направления: 1 - дорический храм Тезея (Гефестейон); 2 - булевтерий; 3 - подковообразная стоа Зевса; 4 - стоа Аттала; 5,6 - средняя и южная торговые галереи

Приемы планировки площадей, выработанные в классическую эпоху, сохранили жизнеспособность и в III - I вв. до н. э.

Ассос. Разрез северной двухэтажной галереи по реконструкции Кольдевея

Так, например, пергамский Нижний рынок напоминал своими прямоугольными очертаниями Южную агору Милета; почти аналогична ей и агора в Магнесии на Меандре, однако с той только разницей, что внутри этой площади стоял миниатюрный храм (Зевса Сосиполия).

Появление храмов на рыночной площади, совершившееся в эллинистическую эпоху, было чрезвычайно важным событием, ибо, как мы увидим ниже, храм, поставленный в глубине растянутой площади, превратится в решающую силу ансамбля всех ранних форумов Рима. В эллинистических малоазиатских городах рыночные храмы были не единичным явлением. И если в Магнесии на Меандре храм Зевса стоит перпендикулярно главной оси площади, то на Верхнем рынке Пергама он ориентирован так же, как и у римлян, т. е. вдоль площади. В этом отношении особенно интересна исторически формировавшаяся агора Ассоса. Вполне допустимо, что площадка агоры (образованная вырубкой в скале, а отчасти подсыпкой, укрепленной подпорными стенами) относится к эллинистической эпохе (Об одновременности строительства северной галереи и вырубки скалы для расширения площади см.: Clarke J. Investigations at Assos, London, Cambridge, Leipzig, 1902), а если это соответствует действительности, то агора Ассоса с ее характерными для эллинистической эпохи двухэтажными галереями и храмом, поставленным па продольной оси, превращается в связующее звено между греческими и римскими площадями.

Выдающиеся древнегреческие города

Дата основания Афин теряется в глубокой древности. Весьма вероятно, что еще задолго до переселения ионийцев в Аттику скалистый холм акрополя был укреплен и служил резиденцией местных правителей микенской эпохи. И это вполне допустимо, так как нагорное плато, имевшее около 300 м в длину, могло вместить немалое число построек, защищенных скалистыми обрывами почти безо всяких дополнительных укреплений.

Афины и Перей. Схематический план пирейско-афинской оборонительной системы. Пунктирами показаны этапы территориального развития Афин. Внешняя жирная контурная линия - афинская стена при императоре Адриане (правил с 117 по 138 г. н. э.): 1 - акрополь; 2 - Олимпейон; 3 - холм Ареопага; 4 - холм Пникс; 5 - римский рынок и библиотека Адриана; 6 - место афинской агоры и стоа Аттала; 7 - Гефестейон; 8 - стадион (за ручьем Илисс); на северо-востоке; 9 - гора Ликабет; 10-12 - бухты и гавани

В отличие от многих древнегреческих городов Афины разместились среди скудной природы. Голые холмы обособленно возвышаются здесь над безводной равниной; лесов, освежающих ландшафт своими сочными зелеными массивами, нет до самого горизонта, и только синеющая полоса отдаленного Фалерского залива, сверкающий небосвод и конус горы Ликабет отдаленно напоминают страну прекрасных пейзажей - Элладу. И все же ландшафт Афин не был однообразен. Холмы Ареопага, Пникса и Нимф значительно поднимаются над равниной. Лежащий к югу от них холм Мусей уже создает ощутительные контрасты рельефа, тогда как скала акрополя в своем естественном очертании весьма выразительна. Ее силуэт выделяется на небосклоне своей мощной формой, как будто созданной для того, чтобы стать пьедесталом для великих произведений архитектурного искусства (Площадка Афинского акрополя поднимается над подножьем холма на высоту от 55 до 68 м).

Следует отметить, что скала Афинского акрополя, растянутая с запада на восток, занимала центральное местоположение на территории древних Афин. Акрополь хорошо воспринимался с юга и юго-запада, так как за долиной, по которой несет свои воды ручей Илисс, тянутся отроги Гиметта. Отсюда, т. е. на расстоянии, не превышающем 600 м, раскрывается акрополь, озаренный прямыми или скользящими лучами солнца. Видимый с высоты 110-120 м, он воспринимается почти в проекции сквозь чистый и прозрачный воздух, дающий возможность видеть не только целое, но и детали.

Вот почему акрополь всегда "присутствовал" во всем окружающем ландшафте, а в ясные дни золотое копье Афины Промахос (Воительницы) было видно даже с Фалерского рейда (Фалерский залив находится на расстоянии в 4,5 км от акрополя. Несколько дальше отстоит от него порт Пирей).

Микенский период в истории древних Афин почти не оставил вещественных следов. Предполагают, что город в это время замыкался в пределах акрополя, по контуру которого тянулись циклопические стены, спускавшиеся к подножию скалы только на северо-западе, чтобы обойти и включить в черту укреплений источник родниковой воды. Этот источник имел большое жизненное значение для акрополя, так как скалистый холм представлял собой безводный каменный массив.

В начале архаического периода на верхней площадке акрополя (и по соседству с северной стеной) был построен дворец базилевсов Аттики.

Афины. План акрополя в 30-х годах текущего столетии (по Юдейху) 1 - остатки пьедестала бронзовой статуи Афины Промахос (изваяна Фидием и поставлена в 448 г. до н. э.); 2 - храмик Ники Аптерос (Бескрылой Победы); 3 - цоколь несохранившейся статуи Агриппы; к востоку от них - Пропилеи; 4 - субструкции Стофутового храма (VI в. до н. э.); 5 - Эрехтейон; 6 - Парфенон; 7 - Одеон Герода Аттика (II в. н. э.); 8 - стоа Евмена (середина II в. до н. э.); 9 - театр Диониса (начат в V в., закончен в 326 г. до н. э.; перестроен в эпоху римского владычества) Пунктиром показана дорога панафинейских шествий

К этому времени город уже настолько разросся, что вышел из пределов акрополя и стал распространяться в юго-западном направлении - в сторону Илисса и долины Лимн. Еще Фукидид (фукидид. История Пелопонесской войны в восьми книгах, перевод Ф. Г. Мищенка, т. 1, 2, М., 1887, 1888) отмечал, что большая часть древних святилищ находилась к югу от акрополя; среди них выделялось святилище Диониса, привлекавшее много паломников. Однако наиболее оживленным местом Афин архаического периода, за исключением акрополя, были Лимны, где находилась древнейшая рыночная площадь. Политическое объединение Аттики под властью Афин способствовало расширению и украшению города. В Афинах сосредоточились культы различных аттических богов, а вместе с ними стали возникать и многочисленные храмы. Среди них заслуживают упоминания храмик Артемиды-Брауронии и большой храм Афины Полиады, чаще называемый Стофутовым храмом (или Гекатомпедоном). Оба храма были построены на территории акрополя, причем первый занял юго-западный угол скалистого плато, а второй разместился в середине, поблизости от позже возникшего Эрехтейона.

Обладая большими размерами и выгодным центральным местоположением, Стофутовый храм господствовал над Афинами, являясь в течение полутора веков главным украшением Афинского акрополя. Естественно, что перестройка этого храма повлекла за собой оформление главного входа в акрополь. И в том же VI в. до н. э. у западной оконечности скалы были построены древние пропилеи, фундаменты которых частично сохранились у южного угла современных Пропилеи.

Вид на Афинский акрополь с западной стороны (от главного въезда в город по старой Пирейской дороге)

В конце VI в., во время правления аттических тиранов - Писистрата и его сыновей Гиппия и Гиппарха, проводилось большое строительство. Афины к этому времени значительно расширились, по преимуществу в северном направлении. Город, несомненно, достиг ручья Эридан и включил в свои пределы южную оконечность района "Керамика", где обитали ремесленники-гончары. Желая разгрузить старую агору от скопления людей и вьючных животных, Писистрат основал к северу от акрополя новую торговую площадь, близ которой разместились многоколонные галереи и различные общественные здания. Тогда же за пределами Афин был заложен грандиозный храм Зевса Олимпийского, а самый город впервые получил оборонительную каменную стену. Топография этой древнейшей стены, несмотря на археологические изыскания Курциуса и Юдайха (Curtius E. Die Stadtgeschichte von Athen, Berlin, 1891, u Judeich W. Topographie von Athen, Munchen, 1931), все же далеко не ясна, в силу чего мы ограничимся лаконической характеристикой Геродота, назвавшего Афины "колесовидным городом".

На рубеже VI и V вв. Афины пережили ряд потрясений. В 510 г. была уничтожена власть тиранов, но молодую республику ожидали тягчайшие военные испытания в борьбе с деспотической Персией. Овладев Фермопильским проходом, Ксеркс вторгся в цветущую Аттику. Внешние стены Афин не оказались препятствием для персов, но Афинский акрополь героически защищался в течение долгого времени. В наказание за это персы подвергли разрушению все постройки акрополя. Стофутовый храм, так же как и реликвия афинян - священная маслина, был сожжен. Со слепым озлоблением завоеватели уничтожали даже те строительные материалы, которые были приготовлены для только что заложенного Парфенона (Речь идет о так называемом старом Парфеноне, фундамент которого выступает из-под стилобата ныне существующего одноименного храма. Старый Парфенон так и остался недостроенным).

Однако полностью разрушить акрополь им не удалось, так как Саламин-ская победа, одержанная греками почти рядом с Афинами (близ порта Пирей), возвратила им свободу в том же 480 г.

Восстановление Афин представляет исключительный интерес как в смысле возведения стратегических укреплений, так и в смысле строительства жилых и общественных зданий. К сожалению, рядовая жилая застройка до нас почти не дошла, но оборонительные укрепления и общественные здания, представленные бессмертным ансамблем акрополя, дают достаточный материал для того, чтобы выяснить главнейшие замыслы строителей и определить очередность восстановительных работ. Вопрос, с чего начинать строительство разрушенной столицы, встал перед руководителями Афинской республики и в первую очередь перед Фемистоклом - организатором Саламинской победы. Поскольку война с Персией еще не была закончена, а Спарта являлась лишь временным союзником Афин (и в то же время их потенциальным врагом), постольку первым и неотложным мероприятием стало стратегическое укрепление города. Оборонительное строительство началось с реконструкции акрополя. Насколько важными и спешными были эти работы, можно судить уже по тому, что на заделку пробоин в северной стене были употреблены драгоценные мраморные колонны, приготовленные для строительства Старого Парфенона (Эти цилиндрические отрезки колонн и теперь можно видеть близ Эрехтейона в так называемой стене Фемистокла).

Почти одновременно с укреплением акрополя, а именно в 479-478 гг. до н. э., были построены новые городские стены Афин, охватившие более обширную территорию (Новые стены Афин, согласно Фукидиду, имели 43 стадия в окружности, т. е. около 7 км. Осуществление стен в течение одного года наводит на мысль об участии в строительстве не только местного населения, но и большого числа пленных и войск. Следует отметить, что строительство стен проводилось Фемистоклом в тайне от Спарты, чем и следует объяснить высокие темпы строительных работ). С юго-запада стены прошли по стратегически выгодным высотам Мусея, Пникса и Нимф, а на востоке коснулись площадки недостроенного храма Зевса Олимпийского. Вслед за тем Фемистокл приступил к укреплению Пирея и строительству соединительных пирейско-афинских Длинных стен. Когда это грандиозное сооружение, имевшее около 6 км в длину, было закончено, Афины и Пирей соединились и образовали единое стратегическое целое.

Афины. Лестница акрополя. Слева - Пропилеи (построены Мнесиклом в 437-432 гг. до н. э.), правее - храмик Ники Аптерос, сооруженный по проекту Калликрата около 425 г. до н. э

В истории градостроительства, так же как и в военной истории, Длинные стены еще не получили должной оценки, а между тем они являлись весьма разумным оборонительным сооружением. В самом деле, если вспомнить, какую огромную положительную роль сыграла в обороне Ленинграда 1941-1944 гг. узкая зона, соединявшая героический город с Кронштадтом на западе и Ладожским озером на востоке, то станет понятным стратегическое значение Длинных стен, ибо они защищали важнейшую дорогу, дававшую выход Афинам к стоянке военного флота. И Фемистокл хорошо понимал, что пока сохраняется связь Афин с пирейской военной базой, до тех пор Афины будут неприступной твердыней. Именно поэтому он предпринял строительство укреплений, составляющих более 35 км в длину (Пирейско-афинские укрепления состояли из следующих частей: стены Пирея и пирейских гаваней общим протяжением в 13,5 км; Северная и Южная Длинные стены - около 12 км; Фалерская стена, впоследствии замененная Южной Длинной стеной, - 5,5 км и, наконец, городские стены самых Афин - 5,5 км. Если сопоставить эти стены с оборонительными укреплениями Вавилона и Рима времен империи, то последние окажутся вдвое меньшими по длине).

Динарий Домициана с изображением Афины Промахос (чеканка 81 г. н. э.; увеличен в два раза)

Помимо стратегического значения пирейско-афинские Длинные стены играли немаловажную архитектурную роль, так как они ограждали кратчайшую и главную дорогу в Афины. Восприятие акрополя с пирейской дороги было проверено автором данной работы на натуре, несмотря на всю сложность этой задачи. Ведь древних Длинных стен уже давно нет, тогда как многоэтажная застройка слившихся воедино городов заполняет интервал между Афинами и Пиреем. Что же оказалось в результате этой проверки? Пешеходы, направлявшиеся из Пирея в столицу, лишь в самый первый момент могли увидеть тимпан Парфенона и зеленеющую рядом с ним полуфигуру Афины с золоченым копьем. Тем самым зрителям показывали конечную и весьма интригующую цель пути. Однако в дальнейшем акрополь надолго скрывался из вида. Но когда зритель, перейдя ручей, достигал вершин прославленных холмов, перед ним стремительно начинал подниматься со дна котловины ансамбль акрополя, причем с наиболее выигрышной для него стороны, а именно от главного входа. Такого эффекта в организации подходов к выдающимся памятникам зодчества история еще не знала.

Афины. Вид на Парфенон из колоннады Пропилеи

Однако к строительству новых храмов в акрополе перешли не сразу, и это вполне естественно, так как крупные средства и силы отнимала планировка и жилая застройка Афин и Пирея. Поскольку Пирей создавался на почти необжитом месте, постольку здесь явилась возможность осуществить регулярную планировку, поставив перед собой определенные композиционные задачи. Афины же, отчасти в силу холмистого рельефа, а отчасти в силу невозможности изменить старую планировочную топографию, не получили регулярного плана. Как и в архаический период, в Афинах в V в. сохранялась беспорядочная паутина узких извилистых улиц, огибавших холмы и сходившихся пучками у немногочисленных городских ворот.

'Всадник'. Мраморный барельеф второй половины V в. до н. э. (вероятно, из Парфенона)

Существенным мероприятием этого времени был переход от местного туфа к так называемому поросу, известняку, который доставлялся через пирейский порт. Из этого камня было построено большинство общественных зданий Афин классического и эллинистического периодов. Способствуя инициативе отдельных застройщиков в восстановлении жилищ, Фемистокл, а вслед за ним и Кимон продолжали работы в акрополе. В короткий срок были реставрированы архаические Пропилеи и целла Стофутового храма (Утрата Стофутовым храмом внешней колоннады подтверждается тем обстоятельством, что портик кариатид Эрехтейона был построен на фундаментах этой колоннады, т. е. почти впритык к целле старого храма), и только после того, как безопасность Афин была гарантирована, а местное население получило жилые дома, началась капитальная перестройка акрополя.

Афины. Общий вид Парфенона (храма Афины Девы) с западной стороны. Храм построен из пентелийского мрамора Иктином и Калликратом в 447-438 гг. до н. э. под руководством Фидия

В 40-х годах V в. во главе афинской рабовладельческой демократии стал Перикл - выдающийся политический деятель, покровитель наук и искусств. Используя выгодное политическое положение Афин, фактически подчинивших себе союзные греческие государства, Перикл объединил в своих руках громадные материальные ресурсы и объявил строительство Афинского акрополя общегреческим делом (Стоимость работ по радикальной перестройке Афинского акрополя составила примерно 38,5 млн. золотых рублей, что для того времени было чрезвычайно крупной суммой. Согласно описаниям Фукидида и Плутарха, Периклу стоило больших усилий добиться утверждения сметы расходов в Народном собрании. Представители правых аристократических партий, так же как и крайние демократы, упрекали его в безрассудных растратах общегреческой делосской казны. Афины называли "кокеткой, которую убирают золотом и драгоценностями" за счет вооружения греческой федерации. И только благодаря авторитету Перикла и поддержке его друзей (Сократа, Фидия и др.) строительство удалось осуществить по намеченной программе. Подробные описания строительства акрополя оставил Плутарх в "Биографии Перикла"). В 448 г. против главного входа в акрополь была поставлена бронзовая статуя Афины Промахос. Афина, представленная во весь рост, была задрапирована в легкие одежды, в руках она держала щит и копье. По отзывам древних авторов (Павсания, Овидия, Зосима и др.), статуя представляла собой выдающееся произведение монументальной скульптуры. Но, к сожалению, вместе с разграблением акрополя в византийский период она бесследно исчезла, и лишь изображения на древних монетах дают о ней отдаленное представление.

В следующем, 447 г., началось строительство главного храма акрополя - Парфенона, посвященного Афине Деве. Над осуществлением этого здания работали Фидий, Иктин и Калликрат. Иктину, по всей вероятности, принадлежала композиция Парфенона; Калликрат являлся организатором и руководителем строительства, а Фидий принял на себя руководство всеми скульптурными работами и выполнил статую Афины, поставленную в целле храма. Для Парфенона, так же как и для прочих храмов акрополя, был выбран белый пентелийский мрамор, получивший с течением времени легкий желтоватый оттенок. В выборе материала сказался утонченный вкус архитекторов, ибо совершенно белые здания (или белые с голубоватым оттенком, каким обладал гиметтский мрамор) казались бы слишком контрастными на фоне южного неба.

Афины. Вид из целлы на колоннаду юго-западного угла Парфенона (до восстановительных работ, проведенных накануне второй мировой войны)

Анализируя расположение Парфенона, нельзя не удивляться тому искусству, с каким было выбрано место для этого храма. Следует сказать, что для строительства Парфенона как главного храма акрополя могли освободить любое место - вплоть до уничтожения Стофутового храма. Однако этого не сделали и, разумеется, совсем не потому, что старый храм был особенно ценным; наоборот, Стофутовый храм считали обреченным еще в восстановительный период, но выбор Иктина и Калликрата пал на южную часть площадки акрополя только потому, что она имела несомненные художественные преимущества. Действительно, Парфенон был размещен на самом высоком и самом выгодном месте в смысле восприятия его как объемной формы. Ему обеспечили угловую перспективу, благодаря которой здания подобного рода производят особенно сильное впечатление. Зная, что парадный вход в акрополь не мог переместиться при новой перестройке ансамбля, Иктин и Калликрат вписали Парфенон в тот оптимальный угол зрения, который тонкий художник всегда ощущает в натуре, не прибегая к помощи книжных знаний (Зона оптимальной видимости в зависимости от характера сооружения колеблется от 25 до 30°. Угол зрения на Парфенон, согласно измерениям по точным геодезическим планам, составляет 27° 30').

Строительство Парфенона велось очень быстрыми темпами, и через 9 лет, т. е. к 438 г., здание, имевшее 69 м в длину и 31 м в ширину, было закончено (за исключением скульптуры в тимпанах). На следующий год архит. Мнесикл заложил фундаменты Пропилеи, а в 432 г. торжественный вход в Афинский акрополь получил свое завершение. Снаружи Пропилеи были украшены колоннадой дорического ордера, но в отличие от ордера Парфенона размеры колонн были снижены, а детали упрощены, чтобы обеспечить главному зданию безусловное архитектурное превосходство (Отметим, что колонны в Парфеноне имеют 10,43 м в высоту, тогда как высота колоннады Пропилеи не достигает и 9 м. В отличие от Парфенона фриз Пропилеи не имел скульптурных деталей, а капители украшались не пятью, а тремя ремешками). В специальных трудах по истории архитектуры фигурируют две противоположные гипотезы: согласно одной из них Пропилеи считаются недостроенным симметричным сооружениям, а согласно второй - Мнесиклу приписывается асимметричный замысел. Последнюю гипотезу, сторонником которой является Шуази, можно считать убедительной, так как в классический период греки еще не стремились к симметричному расположению зданий (Точку зрения Шуази разделяют авторы "Всеобщей истории архитектуры", т. II. М., 1949, с. 146). Наоборот, непринужденное живописное размещение зданий, разнообразных по размерам и формам, являлось у них руководящим творческим правилом. И, несомненно, что южное крыло Пропилеи было задумано в виде небольшого объема, совсем неравноценного северному крылу. В противном случае позднее построенный храмик Бескрылой Победы (Ники Аптерос) нарушил бы симметричную композицию.

Место, лежавшее к северу от старого Стофутового храма, издревле считалось священным. Здесь показывали мнимый след, оставленный трезубцем Посейдона на скале, и здесь же находилась священная маслина, пустившая новые ростки после изгнания персов (Мифическому спору Афины с Посейдоном из-за обладания Аттикой была посвящена скульптурная группа, украшавшая западный тимпан Парфенона. Некоторое представление об этой утраченной композиции дает свидетельство Павсания, зарисовки, сделанные художником Карреем до взрыва Парфенона, а также рельеф эллинистической вазы, найденной в Керчи). Неудивительно поэтому, что в данном месте возник новый храм-Эрехтейон, посвященный двум богам: Афине-покровительнице города и Посейдону. Эрехтейон был заложен в 421 г. непосредственно после окончания храмика Ники Аптерос, датой же окончания этой постройки считается 407 или 406 г., когда строительство в акрополе прекратилось в связи с неудачной для афинян Пелопонесской войной.

Афины. Вид на северный портик Эрехтейона от парапета северной подпорной стены Акрополя. Храм начат постройкой в 421 г. и закончен в 407-406 гг. до н. э. Материал - пентелийский мрамор

Нет никакого сомнения в том, что Эрехтейон создавался в качестве второстепенного храма, который должен был контрастировать Парфенону, оттеняя его архитектурные особенности. Этим композиционным назначением Эрехтейона следует объяснять различия в размерах обоих храмов, в трактовке их композиции и, наконец, в применении разных ордеров - ионического и дорического. Но особенно ярко проявляются эти контрасты при сравнении противоположных продольных фасадов, оформлявших дорогу Панафинейских шествий (Панафинейские шествия (т. е. обряд приношения одежд Афине Деве) имели не столько религиозное, сколько политическое значение. Особо торжественные шествия, как и Олимпийские игры, устраивались через каждые четыре года. Дорога Панафинейских шествий шла от Пропилеи между обоими храмами акрополя и заканчивалась у главного (восточного) входа в Парфенон).

Эрехтейон. Портик кариатид

Фасад Эрехтейона, обращенный в сторону Парфенона, сложен из прямоугольных мраморных блоков, настолько гладких и точно подогнанных один к другому, что малейший нюанс светотени становится ощутительным на фоне стены. Но противоположный фасад Парфенона, как выходящий на север, был всегда погружен в прозрачную голубоватую тень. Целла этого храма, также имеющая гладкие стены, скрывается колоннадой, и, собственно, роль стены как внешней ограждающей поверхности выполняют в Парфеноне колонны. Семнадцать дорических колонн образуют шеренгу монументальных и мощных вертикалей. И только благодаря непрерывной колоннаде Парфенон приобрел тот размеренный ритм членений, который отсутствует в Эрехтейоне. Хорошо понимая интимный, женственный характер малого храма, строители Эрехтейона раскрыли художественную сущность своей постройки пластическими средствами - в образе кариатид, опять-таки противопоставленных Парфенону. К сожалению, скульптура и малые формы, некогда в изобилии украшавшие акрополь, постепенно утрачивались, но даже то, что сохранилось в руинах Эрехтейона, храма Ники и более поздних скульптур театра Диониса, красноречиво говорит о живых человеческих чувствах, присущих художникам греческого искусства.

Театр Диониса в Афинах. Кресла для почетных граждан

В год окончания последнего храма акрополя-Эрехтейона-сгорел Стофутовый храм. Остатки этого здания были разобраны, и ансамбль, расположенный на площадке акрополя, остался неизменным на многие сотни лет. В IV в. развернулось довольно широкое строительство в самих Афинах, однако, за исключением каменного театра Диониса на южном склоне Акрополя и стадиона, возникшего среди Гиметтских холмов, крупных общественных зданий в это время не строили. Сокращение строительства общественных зданий объяснялось двумя основными причинами: 1) последствиями неудачной Пелопонесской войны, истощившей государственные ресурсы, и 2) необходимостью повышения благоустройства столицы. Следует отметить, что вплоть до начала IV в. Афины представляли собой беспорядочно застроенный и загрязненный город. На территории Афин наряду с переуплотненными кварталами ремесленной бедноты в районе акрополя зияли пустые места; улицы и площади, как правило, не мостились; число колодцев было до крайности ограниченным, а нечистоты, особенно обильные в окрестностях рынков и боен, накоплялись на улицах и пустырях, вызывая зловоние, грязь и частые эпидемии. Антисанитарное состояние города еще более обострилось после разгрома спартанцами соседних аттических городов, так как в Афины нахлынули беженцы, искавшие убежища за надежными городскими стенами.

Театр Диониса в Афинах. Обломки мраморных статуй, украшавших скену

Желая избежать стихийной застройки, Клеон отвел для пришлого населения новый район, заключенный между Длинными стенами, к юго-западу от холмов Мусея и Пникс. Этот район получил дополнительную стену, известную под названием стены Клеона. Однако возникновение этой стены, а также жилого района, запиравшего путь из Пирея, можно расценивать как отрицательный факт, так как Афины утратили теперь парадный въезд в город.

Приена. Развалины так называемого дома Патриция (№ XXXIII)

Вероятно, поняв допущенную ошибку, афиняне тогда же проложили новую дорогу в Пирей, которая прошла по незащищенной территории параллельно Длинным стенам и слилась со "священной" Элевсинской дорогой у западной оконечности Афин. Здесь были построены громадные Двойные ворота (так называемый Дипилон). Но перенесение главного въезда в Афины не принесло положительных результатов, так как пирейская дорога, проходившая между Длинными стенами, создавала акрополю неповторимый эффект.

Основные этапы развития античного жилого дома (по Е. И. Евдокимовой): 1 - мегарон; 2 - соединение мегаронов; 3 - появление замкнутого двора и портиков с трех его сторон; 4 - застройка углов двора и образование дома 'пастадного' типа (схема жилых домов Олинфа V-IV вв. до и. э.); 5 - эллинистический дом перистильного типа с развитой продольной осью (дом (Трезубца на о. Делос); 6 - схема помпеянских жилых домов

Строительство IV в. имело утилитарное значение в первую очередь и художественное лишь во вторую. Преследуя практические цели, афиняне перешли к более прочному и доступному гиметтскому мрамору; в различных районах Афин началось мощение улиц; в Пирее возникли новые склады и верфи; значительно улучшились водоснабжение и очистка обоих городов, но главным достижением IV в. явилось широкое строительство жилых домов. Раскопки, произведенные в Олинфе в 20-х годах текущего столетия, показали, что перистильный жилой дом, который ранее целиком относили к эллинистической эпохе, зародился еще в классическую эпоху. Весьма вероятно, что типичные для Олинфа "пастадные" дома имели распространение и в Афинах. В 40-х и 30-х годах IV в. равнинные районы Афин были застроены обширными домами богатых торговцев и владельцев ремесленных мастерских. В отличие от кварталов, принадлежавших демосу, здесь не было удушающей тесноты, а при таком положении естественным путем появилась и зелень. Частные сады слились с позднее возникшими загородными садами Академии и Ликея и образовали на окраинах Афин большие зеленые массивы.

Храм Зевса Олимпийского в Афинах. Упавшая колонна

Включение Афин в орбиту великой Македонской монархии на положении присоединенного города не могло не иметь отрицательных последствий даже после распада империи. Экономический потенциал Афинской республики, поколебленный во время Пелопоннесской войны, теперь оказался настолько подорванным, что для строительства крупных общественных зданий приходилось искать покровительства у восточных монархов. Так, например, египетский царь Птолемей II Филадельф в течение долгого времени был главным застройщиком Афин. На средства Птолемея в Афинах возвели библиотеку и обширный гимнасий; пергамские цари Аттал I, Евмен II и Аттал III украсили Афины многочисленными статуями, портиками и садами. Среди этих построек особенно выделялась так называемая стоа Евмена, построенная у подошвы акрополя и служившая своеобразным фойе для громадного театра Диониса.

Во II в. до н. э. на европейскую историческую арену выдвинулась новая грозная сила в лице республиканского Рима. Хорошо понимая, что Афины не смогут вернуть утраченного политического господства среди греческих государств, дальновидные правители Аттики старались сохранить за Афинами значение крупнейшего культурного центра. Этим и определялась политика Афин на всем протяжении римского владычества, и если неравная дружба с Римом и нарушалась периодическими восстаниями, то преемники мятежных афинских вождей старались загладить вину. Статуя Агриппы, поставленная перед входом в акрополь, храм Ромы и Августа возле Парфенона и ряд греческих изваяний, переделанных в портретные статуи римских императоров и полководцев, дают вещественные доказательства этой вассальной политики Афин. Следует отметить, что Афины, еще обладавшие высоким художественным обаянием, сумели найти у Рима не только защиту, но просвещенное и щедрое покровительство. Уже с постройкой Римского рынка и башни Ветров начался ощутительный строительный подъем, а через полтора столетия после этого, при императоре Адриане, строительство достигло такого размаха, какого не было со времени Перикла.

Афины. Акрополь и храм Зевса Олимпийского (Олимпейон) с юго-восточной стороны. Храм заложен в конце VI в. до н. э. Писистратом, строился архит. Коссутием в 174-163 гг. до н. э. и завершен при императоре Адриане во II в. н. э

Будучи выдающимся архитектором и поклонником древнегреческой художественной культуры, император Адриан решил блистательно отстроить Афины. Адриан три раза и подолгу жил в Афинах, в силу чего вполне допустимо его участие в строительстве города не только в качестве заказчика, но и в качестве автора ряда построек. К северу от Римского рынка, по распоряжению Адриана, была построена великолепная библиотека с бассейном и колоннадами по сторонам прямоугольного двора. Помимо библиотеки при Адриане возникли Пантеон, храм Геры, стоколонный гимнасий и ряд других общественных зданий. Однако высокая плотность застройки ограничивала строительные возможности, а, кроме того, с ростом населения ощущалась необходимость в территориальном расширении города. Поэтому Адриан предпринимает строительство нового городского района. Этот район, известный под названием Андрианополя, или Новых Афин, примкнул с востока к старому городу и получил свою особую оборонительную стену. Желая оформить парадный въезд в Новые Афины, Адриан соорудил триумфальную арку близ старой восточной стены и почти одновременно приступил к завершению недостроенного храма Зевса Олимпийского. Храм Зевса относится к числу крупнейших культовых зданий античного мира. Имея 108 м в длину и 41 м в ширину, он далеко превосходит все храмы Древнего Рима и уступает только таким исполинским сооружениям, как храм Бэла в Пальмире и храм Аполлона в Селинунте. Решающую роль в композиции данного храма играют колонны. Даже тогда, когда целла храма еще существовала, она не была ощутимой, ибо два ряда гигантских коринфских колонн, обрамлявших боковые фасады, и три ряда - с торцов совершенно скрывали внутренний объем. Теперь же, когда храм Зевса утратил целлу и крышу, колонны освободились от давящей нагрузки и производят впечатление окаменевших фантастических деревьев.

Афины. Акрополь и храм Зевса Олимпийского

Наряду с Адрианом крупным строителем Афин был местный афинский богач Ирод Аттический (Герод Аттик). На его средства был выложен мраморными плитами стадион, находившийся за ручьем Илисс, и заново построен у подошвы акрополя закрытый театр Одеон с громадной галереей для публики. Расположенное к югу от храмика Ники Аптерос, это здание уравновесило театр Диониса и полностью завершило композицию акрополя.

Постройки Герода Аттика были последними в истории развития древних Афин. Уже в конце II в. строительство прекратилось, а начавшийся распад всемирной Римской империи завершил деградацию города. Особенно сильно пострадали Афины в IV и V вв. при сооружении Константинополя, когда для украшения новой восточной столицы империи из Дельф, Афин и Олимпии вывозились не только мелкие произведения искусства, но и громадные статуи. Вероятно, при Юстиниане акрополь утратил статую Афины Промахос, но все же ансамбль сохранялся в течение многих веков, и даже средневековые перестройки не уничтожили главных сокровищ акрополя. Губительные последствия для Парфенона и Эрехтейона имела венецианско-турецкая война 1687 г., во время которой бомба, попавшая в Парфенон, взорвала турецкий пороховой погреб, находившийся в целле храма. Остатки разрушенного Парфенона настолько мало ценились турецкими наместниками в Греции, что первый же "солидный покупатель" афинских древностей лорд Эльджин не получил отказа и смог переправить в Англию все уцелевшие метопы и рельефы с тимпанов великого храма (Изъятие скульптурных деталей Парфенона, происшедшее в 1802-1812 гг., вызвало глубокое возмущение в кругах просвещенного европейского общества; оно захватило даже Англию, о чем свидетельствует, например, стихотворение Байрона "Проклятие Минервы". В этом стихотворении богиня Афина проклинает лорда Эльджина за разграбление принадлежащих ей художественных сокровищ).

Раскопки и работы по восстановлению акрополя начались с 30-х годов XIX в. В них приняли участие Росс, Бэлэ, Дёрпфельд, Каверау и ряд других археологов, представлявших различные археологические общества. В результате многолетних работ, особенно широко проводившихся накануне второй мировой войны, был детально исследован ансамбль Афинского акрополя, и все его здания по мере возможности собраны из отдельных кусков. Особенно интересной была реставрация Парфенона, где каждый камень ставился на свое место с добавлениями тех утраченных промежуточных блоков, которые считались археологически несомненными. Однако скульптура Парфенона все еще продолжает оставаться в Британском музее, красноречиво свидетельствуя о преобладании захватнических интересов над естественным желанием художников всех стран иметь ансамбль акрополя в его полном первоначальном виде.

Приена

По сравнению с Афинами Приена, как и все прочие древнегреческие города, оставила неизмеримо меньшее архитектурное наследство. И это вполне понятно, так как Приена была второстепенным и очень небольшим колониальным городом, вся застроенная территория которого смогла бы уместиться на площадке Афинского акрополя и соседней с ней долины Лимн. Далее, история строительства Приены не охватывает и двух столетий, тогда как Афины создавались на протяжении 13 веков. И, наконец, Приена - это скорее плод эллинистической, а не классической художественной культуры, так полно отразившейся в Афинах.

По степени разрушения Приена приближается к Пергаму, Селинунту и Ассосу. В Приене не сохранилось ни одной целой колонны, не говоря уже о целых портиках и храмах; все камни кажутся сдвинутыми со своих мест какой-то исполинской разрушающей силой, а между тем Приена гораздо лучше сохранилась, чем вышеупомянутые города. Это объясняется тем, что после разорения города турками-сельджуками в XIII в. н. э. весь край, прилегавший к Латмийскому заливу, совершенно опустел. Поверженные колонны, хотя они и заволакивались песками и зарастали мхом, не использовались в новых постройках. И, собственно, для воссоздания облика древнего города имеются почти все материалы. Вот почему Приена получила название Малоазийских Помпеи.

Приена. Руины агоры, обнаруженные раскопками в 1895-1899 гг. На первом плане - Священная стоа; вдали - святилище Зевса Сосиполия, на горизонте - долина р. Меандр

Местонахождение архаической Приены остается невыясненным. Новая Приена была основана ионийцами в середине IV в. до н. э. и первые 15-20 лет находилась под властью Афин. Место для строительства города было выбрано у подножия скалистых Микальских гор, защищающих долину р. Меандр от северных ветров. Некогда долина Меандра была покрыта полями и рощами, за которыми у южного горизонта тянулся живописный Латмийский залив. Уже из города раскрывался обширный равнинный пейзаж, окаймленный горами, но если подняться на площадку акрополя (Акрополь Приены никогда не имел специфической для акрополей застройки. В нем помещался только военный дозор, поэтому название акрополя следует применять к нему с оговорками), лежавшую на 200 м выше уровня города, то с этой громадной высоты были видны Милет и даже отдаленная Гераклея. Однако с течением времени окружающий ландшафт весьма изменился. Наносы реки затянули выход из Латмийского залива и превратили его в небольшое соленое озеро Бафа с заболоченными берегами. Гераклея и Милет разделили трагическую судьбу Приены, и в настоящее время безлюдная равнина Меандра является скудным естественным пастбищем, по которому бродят стада овец и коз.

Приена. Северо-восточный угол храма Афины. Вдали - алтарь (реконструкция Ф. Кришен). Храм построен архит. Пифеем в IV в. до н. э

В отличие от Афин, Милета и других больших греческих городов Приена никогда не играла самостоятельной политической роли. Наоборот, она имела лишь подчиненное значение и переходила из рук в руки, подпадая то под власть Афин, то под власть соседнего с нею Милета, то подчиняясь македонским, каппадокийским и пергамским царям. Экономические возможности Приены не отвечали той роскоши, с которой велась застройка города, в силу чего строителям Приены приходилось искать иностранного покровительства на всем протяжении ее истории. Решающее значение в строительстве Приены, несомненно, имел короткий первоначальный период, когда Приена находилась под властью Афин, ибо Александр Македонский, вторгшийся в Малую Азию в 334 г. до н. э., уже нашел сложившийся город, производивший прекрасное впечатление. Поскольку Приена лежала поблизости от персидских владений, постольку строительство началось с укрепления города. Городские стены, имевшие два с лишним метра в толщину, описали неправильную дугу и примкнули к отвесной скале, на вершине которой был устроен дозорный пост. Вероятно, одновременно со строительством стен был разбит и план города, не подвергшийся впоследствии существенным изменениям (Устойчивость генерального плана Приены подтверждается совпадением "красных линий" застройки во всех довизантийских археологических слоях).

Приена. Священная стоа (реконструкции Ф. Кришен). Здание построено в середине II в. до н. э

Строители Приены применили характерную для конца классической эпохи гипподамову планировку. При наличии стандартных кварталов план города мог превратиться в бессодержательную и унылую сетку. Однако этого не произошло. Будучи замечательными мастерами, архитекторы, создававшие Приену, сделали план города разнообразным и контрастным. Прежде всего они по-разному спроектировали уличную сеть. Улицы, идущие с запада на восток, как предназначенные для езды, получили у них спокойные продольные профили, тогда как перпендикулярные улицы, преодолевавшие подъемы, почти, как правило, превратились в непрерывные лестницы. И если средняя ширина проезжих улиц составляла 6 м, то ширина пешеходных колебалась от 3 до 4 м. Но главную роль в обогащении генерального плана Приены сыграл ее общественный центр.

Приена. Трибуны Экклесиастерия. Здание построено около 200 г. до н. э

Центр Приены представлял собой целый комплекс построек, расположенных на трех террасах. На нижней, первой, идеально плоской террасе, примыкая к так называемой улице Западных ворот, находилась прямоугольная агора. К западу от нее лежал продовольственный рынок, а к востоку находилось окруженное галереями святилище Зевса. Вторая терраса, лишь немного приподнятая над нижней, была занята большой галереей общественного назначения. Эта так называемая Священная стоа (или стоа Ороферна) имела ряд расположенных позади помещений, среди которых выделялись экклесиастерий и гимнасий. Третья, наиболее высокая терраса целиком принадлежала храму Афины. Перечисленные сооружения, объединенные агорой, в совокупности занимали девять стандартных кварталов, что составляло V? от застроенной территории Приены. Тот, для кого приведенные цифры не являются пустым звуком, поймет, что центр Приены был относительно очень крупным, а при таком положении необходимость в планировочных осях отпадала, ибо крупный компактный и хорошо расположенный центр города обладает громадной силой. Он способен оживлять большие пространства вокруг себя и в полной мере служить завязкой планировочной композиции всего города.

Приена. Реконструкция застройки центральной части города (модель рабоы Шлейфа)

Анализируя центр Приены, нельзя не удивляться тому мастерству, с каким была решена его композиция. Прежде всего большой интерес представляла самая агора, обнесенная с трех сторон стройной и легкой дорической колоннадой. За колоннадой скрывались торговые помещения, значительно расширявшие агору; благодаря этому углы площади врезались в окружающие кварталы, а улица Источника получила изломы и замкнутые перспективы. Нет никакого сомнения в том, что если бы главную площадь Приены проектировал архитектор, мыслящий элементарно, то она превратилась бы в незастроенный квартал и весь эффект обходящей улицы был бы безвозвратно утрачен. Созданная еще в IV в. до н. э., агора не могла иметь абсолютно симметричной композиции, и если середина южной галереи была отмечена лестницей, то напротив расположенная Священная стоа совершенно нарушала симметрию. Столь же несимметричным был и священный участок храма Афины, где пропилеи не совпадали с осью периптера.

Приена. План центральной части города в конце I в н. э. (по раскопкам): 1 - Священная стоа (стоа Ороферна); 2 - Экклесиастерий; 3 - Пританей; 4 - святилище Зевса Сосиполия; 5 - мясной и рыбный рынок; 6 - храм Афины Полиас; 7 - алтарь Афины; 8 - Пропилон; 9 - нижний гимнасий; 10 - улица Западных ворот; 11 - улица Источника

Работы по планировке города, вероятно, приближались к концу, когда к Приене подступили войска Александра Македонского. Приена не оказала сопротивления Александру и даже в период осады Милета являлась его резиденцией. Очарованный изяществом миниатюрного греческого городка, царь Александр решил отстроить Приену и в первую очередь внес щедрые дары на окончание заложенного храма Афины. В связи с этим строительство в Приене сильно оживилось. Приенцы смогли пригласить архитектора Пифея (построившего Галикарнасский мавзолей), и в относительно короткий срок ионический периптеральный храм был полностью завершен. В благодарность Александру на мраморной стене пронаоса храма приенцы высекли надпись: "Царь Александр посвятил сей храм Афине Полиас".

Однако эпоха Александра Македонского была последним этапом расцвета строительства Приены. В дальнейшем даже под покровительством Рима и Византии строительство стало сокращаться, и, наконец, в XIII в. Приена была разрушена во время нашествия мусульманских племен.

В 1895-1899 гг. под руководством Виганда и Шрадера было проведено археологическое изучение Приены (Martin Schede. Die Ruinen von Priene, Berlin - Leipzig, 1934). Помимо центральных ансамблей, украшенных мраморными скамьями, бассейнами и скульптурой, раскопками обнаружено большое число жилых домов, а также открытый театр, стадион и примыкающий к нему нижний гимнасий. Жилые дома Приены дают возможность проследить переход от жилых помещений типа мегарона к эллинистическим перистильным домам. Наряду с жилыми домами значительный интерес представляет благоустройство Приены. Несмотря на незначительность городского населения, вряд ли превосходившего 2,5 тыс. жителей, Приена имела и водопровод, и канализацию. Вода, поступавшая с гор, очищалась в специальных отстойниках и подводилась почти к каждому дому при помощи подземных керамических труб. В расчете на летние месяцы продовольственный рынок был снабжен холодными погребами, предназначенными для хранения мяса и рыбы, и, наконец, в Приене мы обнаруяшваем превосходные каменные мостовые, набранные из больших прямоугольных плит.

Выше уже говорилось о том, что во многих городах Египта, Двуречья и Крита также устраивались канализация, водопровод, мостились улицы. Однако какой громадный путь прошло человечество от этого примитивного благоустройства до высокого бытового комфорта Приены. Будучи городом эллинистической культуры, Приена создавалась как единое художественное произведение. В Приене не было таких утилитарных сооружений, которые не подвергались бы архитектурной обработке. Вот почему и мраморные кресла в театре, и простые ступени ведущих на гору улиц, и мостовые у храмов и алтарей были не только удобны и прочны, но и прекрасны в полном значении этого слова.