Урбанистические и дезурбанистические тенденции. Города-гиганты Ле Корбюзье и Гильберсаймера

Если оставить в стороне урбанистические фантазии Саит-Элиа и других футуристов, мечтавших о создании "города-машины" (Декларативные положения о городе будущего Сант-Элиа были опубликованы в "Манифесте футуристической архитектуры" в 1914 г. Помимо Манифеста, насквозь пропитанного иррациональными и мистическими идеями, якобы вытекавшими из самой сущности "века пара, электричества и радио", Сант-Элиа и его последователи (в лице Марио Кьяттони, Вирджилио Марчи и др.). сделали попытки создать проекты нового города. Однако эти проекты не опирались на понимание реальных нужд города и законов его развития, в силу чего и представляли собой фантастические иллюстрации, сопровождавшие столь же утопические манифесты, статьи и прокламации футуристов. См. Marchi Virgilio. Architettura Futurismo. Milano, 1919), то в 20-х годах на мировой градостроительной арене фигурировали два течения: одно из них, возникшее еще на рубеже XIX и XX вв., возглавлялось Эбенизером Говардом, другое же было обязано своим происхождением Корбюзье.

По реальности и степени разработки градостроительных проблем концепция Корбюзье значительно уступала учению Говарда. И тем не менее мимо нее нельзя пройти, поскольку написанная в 1922-1925 гг. книга Корбюзье "Urbanisme" была направлена против Говарда и вместе с тем являлась одним из заметных этапов в истории градостроительства.

Мировоззрение Корбюзье как теоретика градостроительства сформировалось в обстановке послеоссмановского Парижа, который он имел возможность повседневно наблюдать, восхищаясь размахом проделанных работ и познавая па собственном опыте неисправимые ошибки Оссмана. В то же время Корбюзье был последователем Эжена Энара, обогатившего мировую градостроительную науку анализом планировки европейских столиц и созданной им теорией "лучеиспускающего ядра города" (О теории Энара см. с. 24-28 данной книги). Под этим двойным влиянием - со стороны Оссмана и Энара - выработалось у Корбюзье то смелое отношение к проблеме реконструкции больших городов, которое характерно для всей его градостроительной деятельности. В отличие от Говарда, уклонявшегося от непосредственной реконструкции больших городов и призывавшего к бегству из них, Корбюзье твердо верил в то, что современный человек, вооруженный высокоразвитой техникой, способен одержать победу над стихийно сложившимся старым городом. В выборе средств для реконструкции городов Корбюзье, как и его учителя и предшественники Оссман и Энар, отдавал предпочтение "хирургии", т. е. волевому вмешательству зодчего в морально и физически устаревшие материальные ткани города.

Быть может, наиболее принципиальные расхождения между Корбюзье и Говардом заключались в оценке той цивилизующей роли, какую сыграл большой город в истории человечества. Говард рассматривал большие города по преимуществу с точки зрения узких бытовых интересов обывателей средней руки, пассивно относящихся к судьбам науки, искусства и техники; отсюда оценка Говардом большого города принимала как бы потребительский, мелкобуржуазный характер, сводивший к нулю прогрессивную историческую миссию мировых центров. Но Корбюзье сумел возвыситься над уровнем эгоистических, мелких интересов, что ясно видно из следующих его высказываний о крупных городах и городах-садах: "Город-сад, с социальной точки зрения, является своего рода наркотиком: он разбивает коллективный ум, инициативу, наэлектризованность, силу воли; он распыляет в мельчайшие и бесформенные песчинки всю человеческую энергию....". "Если вы желаете сузить кругозор у народа, давайте займемся дезурбанизацией, если же, напротив, есть стремление расширить его кругозор и придать ему силу идти наравне с веком, то примемся за планировку, за концентрацию..." (Ответы на вопросы из Москвы (в приложении к русскому переводу книги "Urbanisme" (Корбюзье. Планировка городов. М., б. д. с. 206)). Таким образом, Корбюзье был одновременно и противником децентрализации, порождением которой являлись города-сады, и убежденным сторонником больших городов. "Большой город, - говорил он, - управляет всем: миром, войной и работой. Большие города - это духовные мастерские, где создаются лучшие произведения вселенной" (Там же, с. 46). Признавая кризис больших городов (а по отношению к Парижу предвидя еще большее обострение его), Корбюзье искал выход из кризиса в коренной реконструкции города при одном непременном условии, а именно при повышении плотности населения и сокращении территории города. Эта его генеральная концепция и получила планировочное выражение в "плане Вуазена", где основной жилой район размещается на территории 350 га в четырехугольнике между улицей Пирамид, площадью Звезды, вокзалом Сен-Лазар и улицей Риволи, тогда как городской общественный центр, расположенный к востоку от жилого района, занимает 240 га. Плотность населения Парижа в начале 20-х годов составляла в среднем 384 человека на 1 га, в отдельных случаях поднимаясь до 500 и даже 800 человек. Корбюзье же в своем проекте предлагал плотность 305 человек для кварталов с замкнутой жилой периметральной застройкой и 300 человек - для кварталов с разомкнутой застройкой, а в отдельных случаях повышал плотность населения до 3-3,5 тыс. человек на 1 га. Применение столь высокой плотности населения могло бы показаться в высшей степени странным, если бы Корбюзье одновременно с этим не предлагал решительного снижения плотности застройки. А при таком положении здания вырастали у него ввысь и вширь, превращаясь на территории общественного центра в небоскребы, а на территории жилого района в гигантские фаланстеры, о которых мечтал в свое время Фурье. Не будучи профессионалом в экономических, социально-гигиенических и демографических вопросах, Ле Корбюзье тем не менее правильно расценивал инсоляцию, аэрацию и плотность заселения квартир в качестве важнейших факторов, влияющих на заболеваемость и смертность. Эта проблема у нас освещается выше; здесь же мы отметим, что, создавая на малой территории большой город, чрезвычайно плотно заселенный, но обладающий свободными пространствами в виде парков, бульваров и громадных общественных площадей, дающих городу и свет, и воздух, Корбюзье, по собственному его выражению, боролся за то, чтобы перенести "деревню в город" (Письмо Корбюзье С. М. Горному (в русском переводе книги "Urbanisme" (Корбюзье. Планировка городов. М., б. д., с. XI)), тогда как сущность учения Говарда заключалась в перенесении города в деревню.

Ле Корбюзье (псевдоним Шарля-Эдуарда Жаннере, 1887-1965 гг.) - один из основоположников 'функциональной' архитектуры, публицист и крупнейший художник современного зодчества. В 1920-х годах горячо защищал доктрину компактного города с высокой плотностью населения при минимальных процентах застройки

Как архитектор-планировщик Корбюзье заявил себя ортодоксальным сторонником прямоугольной планировочной системы с ее взаимно перпендикулярными осями. В то же время он категорически отрицал и радиальную и живописную планировку городов. В своем стремлении к геометричности планировочного чертежа он оказался в плену предвзятых, абстрактных представлений, которые не дали ему возможности разумно решать разнообразные градостроительные проблемы и в первую очередь проблему развязки движения на перекрестке главных планировочных осей.

Часть жилого района города на 3 млн. человек. На чертеже фигурирует жилая застройка в виде непрерывных ступенчатых лент, переходящих из квартала в квартал. При низкой плотности застройки (15%) плотность населения должна была достигнуть 300 человек на 1 га

Обширный круг идей, выдвинутых Корбюзье как в первой его книге о градостроительстве, так и в последующих теоретических работах, составил то, что современники стали называть "доктриной урбанизма", понимая под этим термином не только защиту крупных городов, но и их переустройство на основе еще большей концентрации населения. В равной мере Говарда сочли отцом "дезурбанистического" направления, отрицающего самое понятие города (Собственно дезурбанизм был порожден консервативно и романтически настроенными умами скорее социологов, чем архитекторов, которые не могли примириться с интенсивным и стихийным ростом городов и массовым переселением людей из деревень в города. В основе дезурбанизма лежит полное отрицание города при одновременной пропаганде распыленных форм расселения, восходящих к типу деревни. К активным дезурбанистам настоящего времени относится автор проекта восстановления Ганновера западногерманский архитектор Хиллебрехт). Однако при объективном рассмотрении концепций того и другого в них можно констатировать только тенденции к концентрации (Корбюзье) и децентрализации населения (Говард). Несмотря на всю непримиримость своего отношения к большому городу, Говард никогда не отрицал города как такового, как не отвергал небольшие города и даже города-сады и Корбюзье (По поводу городов-садов (точнее пригородов-садов английского типа с их одноэтажными коттеджами и миниатюрными приусадебными участками) Корбюзье высказал ряд иронических замечаний (Корбюзье. Планировка городов, с. 114-116). Однако он возражал не против загородных форм расселения вообще, а лишь против того мещанского быта и непроизводительного ручного труда, которые прививались жителям самой планировкой города-сада. Будучи сторонником концентрации и технического оснащения всех без исключения населенных пунктов, он предлагал для парижских пригородов-садов двухэтажную застройку, крупные садово-огородные участки (до 4 га), большие общие овощехранилища и машинную обработку земли с автоматической поливкой). Это необходимо отметить, поскольку концепции Корбюзье и Говарда вызвали в свое время немало противоречивых толкований.

Генеральный план города на 3 млн. жителей Ле Корбюзье. В центре на скрещении коммуникаций - многоярусный вокзал; вокруг него - деловой центр (сити), окруженный жилыми кварталами. По одну сторону города размещаются промышленные предприятия и порт, по другую - гигантский парковый массив, связанный со спортивными сооружениями

Выставленный в 1922 г. "план Вуазена" вызвал разноречивые и бурные суждения, но осуществлен не был. Впрочем это естественно, поскольку сам Корбюзье рассматривал свой проект как лабораторную работу, исполненную не для реализации (что повлекло бы за собой уничтожение существующего Парижа), а лишь для наглядного раскрытия своих теоретических концепций. В противоположность Корбюзье Говард рассчитывал на осуществление предложенных им городов-садов, в силу чего медлительность их заселения и географического распространения воспринял как крушение своих градостроительных надежд. И тем не менее после смерти Говарда (1928 г.) его учение продолжало жить и развиваться, тогда как феерическая утопия Корбюзье очень скоро поблекла, не оказав почти никакого влияния на практику того времени.

Генеральный план 'Города высоких домов' Людвига Гильберсаймера. Отсутствие зелени, городских площадей и разнообразия в планировке и застройке превращает этот город в удручающе мертвую схему

Единственным последователем Корбюзье, также пытавшимся защитить и модернизировать нерасчлененный крупный город с высокой концентрацией населения, был Людвиг Гильберсаймер (Публиковавшийся во многих изданиях "Hochhausstadt". (т. е. "Город высоких домов") Гильберсаймера описан наиболее подробно в его книге: Hilberseimer L. Grofistadt Architektur. Stuttgart, 1927. На с. 17 этой книги автор формулирует различия между собственным городом и городом Корбюзье. Последний Гильберсаймер называет "плоским", поскольку жилая застройка, предусмотренная "планом Вуазена", не поднималась выше 12 этажей). В середине 20-х годов этот плодовитый немецкий теоретик выступил с отвлеченным проектом города на 4 млн. жителей и, по примеру Корбюзье, сопоставил его для наглядности с планом Большого Берлина, имевшего ту же численность населения. В проектах Гильберсаймера и Корбюзье имелось немало общего. И там и здесь население городов столичного масштаба размещалось на относительно небольших территориях; и там и здесь города получили четырехугольную форму с традиционными перекрестками двух взаимно перпендикулярных планировочных осей, где разместились главные транспортные узлы. И вместе с тем проект Гильберсаймера выдвигал свои специфические предложения, сильно расходившиеся с идеями Корбюзье. Так, в немецком варианте "плана Вуазена" не было ни ярко выделенного городского общественного центра, ни выразительного силуэта города, поскольку все жилые дома имели здесь равную высоту. Еще более специфической особенностью города Гильберсаймера было то обстоятельство, что его высокоэтажная застройка повсеместно была двухъярусной. Нижний ярус, состоявший из пяти этажей, автор предназначил для деловых учреждений, тогда как верхний отвел под жилища. Жилые дома в 15 этажей опирались на более широкие нижние пятиэтажные корпуса; уступы же, обращенные к улицам, использовались в качестве тротуаров. Каждый тротуар, обходивший квартал с наружной стороны, соединялся мостами с противоположными тротуарами, в результате чего весь город получал единую систему пешеходного сообщения на уровне пятого этажа. Тем самым Гильберсаймер полностью изолировал пешеходов от наземного транспорта и превратил свой фантастический город в двухъярусный. Внизу - труд и движение машин, вверху - жилище и отдых - такой была ведущая идея Гильберсаймера.

Людвиг Гильберсаймер - последователь доктрины высокоэтажного компактного города. Прямоугольник 'Города высоких домов' Гильберсаймера в сопоставлении с одинаково заселенным Большим Берлином

Однако небезынтересное предложение по разобщению разнородных потоков движения сочеталось в проекте Гильберсаймера с поистине вопиющими парадоксами. Прежде всего поражает чрезмерная плотность заселения территории (3120 человек на 1 га, включая проезды) при относительно высокой плотности застройки. В то время как Корбюзье довел застроенную площадь в жилых районах до 15, а в центре города до 5%, Гильберсаймер застраивал почти половину территории кварталов (46%). А при таком положении совсем не оставалось места для внутриквартальной зелени. Если Корбюзье стремился разомкнуть жилую застройку вплоть до упразднения кварталов, то Гильберсаймер штамповал с поразительным педантизмом неизменно прямоугольные кварталы и замкнутые дворы со сторонами 68 X 68 м. Естественно, что аэрация (как и инсоляция) этих дворов была далека от нормальной. Правда, жилые корпуса, расположенные в верхнем городе параллельными строчками, получали хорошую инсоляцию и вентиляцию, но уровень санитарно-гигиенического состояния города сильно снижался из-за отсутствия парков общественного назначения.

Главная улица 'Города высоких домов' Гильберсаймера. На перспективе отчетливо видна повсеместно распространенная 20-этажная застройка, разделенная пешеходными тротуарами на два яруса: деловой (пять нижних этажей) и жилой (15 верхних). Движение автомобилей полностью отделено от пешеходного. Под землей - рельсовый транспорт

Неудачен также был и художественный облик этого утопического города. Одинаковые горизонтальные блоки 20-этажных домов выглядят в проекте Гильберсаймера угнетающе скучно. Кажется, что архитектор утратил здесь свое профессиональное художественное мышление или сознательно принес его в жертву надуманной примитивной схеме.

Само собой разумеется, что проект Гильберсаймера не мог никого увлечь, и даже больше того - он оказал плохую услугу всему "урбанистическому" направлению. После опуса Гильберсаймера стали относиться с недоверием и к Корбюзье, талантливость которого как художника вуалировала его градостроительные промахи. Вот почему проектом Гильберсаймера закончились эксперименты над нерасчлененным городом, имеющим высокую плотность населения, и значительно оживились искания в области децентрализованных градостроительных систем.

Стропы 4ст - пройдите по ссылке http://komplektacya.ru/gruzopodjemnoe-oborudovanie/stropy-gruzovye/vetvevye/4st/