Часть третья. Реакция и консерватизм в градостроительстве капиталистических стран накануне второй мировой войны

1. Воинствующая реакция в градостроительстве фашистских стран

Вторая половина 30-х годов вошла в мировую историю как период нараставшей экспансии тоталитарных государств, стремившихся к мировому господству. Первой начала подготовку к новой мировой войне Германия, где идею реванша вынашивали наиболее агрессивно настроенные социальные силы, начиная с военщины, возглавлявшейся престарелыми кайзеровскими генералами, и кончая юнкерством и представителями промышленных и финансовых монополий. Собственно, в интересах этих кругов, опиравшихся на поддержку англо-французского и американского империализма, заинтересованного в нападении Германии иа Советский Союз, и произошло установление фашистской диктатуры.

Уже через несколько месяцев после зловещего пожара Рейхстага и запрещения коммунистической партии и профсоюзов Германия вышла из Лиги Наций и начала дипломатическую подготовку к вооруженной агрессии на востоке Европы. С односторонней отменой военных ограничений, установленных Версальским мирным договором, и присоединением Саарской области (март 1935 г.) "Третья империя" не только узурпировала формальное право, но и приобрела реальные возможности для бесконтрольного и все более расширявшегося вооружения. Естественно, что первоочередной задачей в подготовке к мировой войне стала милитаризация германской экономики. В середине 30-х годов промышленность Германии занимала третье место в мире, уступая по ведущим отраслям тяжелой индустрии только Советскому Союзу и Соединенным Штатам Америки. Подготовка к вооруженной агрессии заставила Германию форсировать добычу угля и производство чугуна и стали, наряду с которым резко возросла выплавка легких металлов (алюминия и магния), необходимых для создания военно-воздушного флота. Однако развитие германской промышленности в этот период не было ни гармоническим, ни равномерным (в географическом смысле), несмотря на все усилия Гитлера упорядочить индустриализацию страны согласно четырехлетнему плану 1936 г. Рост тяжелой промышленности - основы военного производства - происходил за счет сельского хозяйства и целого ряда отраслей легкой и пищевой индустрии. А поскольку главной кузницей танков и пушек являлись Рурская область и прилегающие к ней районы, постольку в ходе милитаризации германской экономики усугублялось разделение страны на индустриальный запад и сельскохозяйственный восток. Этому разделению отвечала динамика населения городов. Так, численность населения многих городов Саксонии и смежных с ней земель, служивших центрами текстильного, полиграфического и керамического производства, не выросла за период времени с 1934 по 1939 г., а в ряде случаев (например, Лейпциг и Хемниц) даже сократилась.

Сопоставляя демографические данные 20-х и второй половины 30-х годов, нельзя не отметить того обстоятельства, что подготовка Германии ко второй мировой войне не ускорила роста ее больших городов. Это необычайное и по-своему интересное явление объяснялось целым рядом обстоятельств, а именно использованием на военных заводах местных кадров рабочих гражданской промышленности, механизацией производственных процессов и, наконец, географическим размещением новых предприятий, работавших на войну. Готовясь к войне, Гитлер и его генералы не могли не предвидеть массированных налетов бомбардировочной авиации противника, в силу чего концентрация военного производства, считавшаяся рациональной и безопасной еще во время первой мировой войны, теперь должна была уступить место децентрализации. Прямым следствием рассредоточенного размещения военных заводов был быстрый рост создававшихся вместе с ними небольших городов и поселков, которые возникали за пределами старых военно-промышленных центров. Вот почему такие крупнейшие города Рурской области, как Эссен, Дортмунд, Дуйсбург и Дюссельдорф, в течение пяти предвоенных лет имели ничтожный прирост населения, не превысивший в итоге 1-2%.

Наряду со строительством и эксплуатацией заводов, производивших смертоносную продукцию, громадные средства поглощало сооружение аэродромов, военных баз и особенно пограничных долговременных укреплений. Одна только "линия Зигфрида", представлявшая собой разветвленную систему оборонительных рубежей, растянутых вдоль Рейна от нидерландской низменности до альпийских предгорий, стоила Германии нескольких миллиардов марок. Но если прибавить к этому расходы на прокладку бетонированных автострад, которые помимо гражданского назначения служили дорогами вторжений в соседние страны (Общая длина немецких автострад составила около 3,5 тыс. км. Главнейшие из них (Франкфурт-на-Одере - Берлин - Кёльн и Зальцбург - Мюнхен - Карлсруэ) использовались Гитлером для вторжения в Польшу, Голландию, Бельгию, Францию и Австрию. Прирейнская магистраль, соединявшая Карлсруэ с городами Рурской области, предназначалась для обслуживания "линии Зигфрида" и ее арьергардной "позиции Гинденбурга". Северная автострада между Бременом, Гамбургом и Любеком служила для соединения портов Балтийского и Северного морей в помощь Нильскому каналу. Качеством своего инженерно-технического оборудования автострады Германии превзошли все сооружения подобного рода, включая и автомобильные дороги США), то станет понятным, что для городского строительства в фашистской Германии оставалось немного средств (С 1933 по 1937 г. включительно Германией было затрачено на вооружение 46 млрд. марок, что сильно превосходило военные расходы западных стран за то же пятилетие). Несмотря на демагогические утверждения печати о повышении жизненного уровня германской нации в целом, с установлением фашистской диктатуры началось невиданное в истории наступление на экономические и политические интересы рабочего класса (С опубликованием в 1935-1938 гг. общеимперских законов "Об обеспечении мобилизации рабочей силы", "О трудовой повинности" и др. в Германии фактически был узаконен рабский труд. Реальная заработная плата рабочих в среднем снизилась на 13%. Произошла и очень значительная перегруппировка рабочих кадров. Молодежь (в возрасте до 25 лет) была изъята с производства и переброшена на тяжелые земляные работы по сооружению стратегических укреплений, аэродромов и шоссейных дорог. Находясь в "трудовых лагерях", молодые рабочие получали от государства только продовольствие и ночлег). После введения принудительного труда и ликвидации тех призрачных "свобод", какие были в дофашистской Германии, проблема дешевого рабочего жилища и благоустроенного города фактически была снята.

В ходе милитаризации Германии капитальные дома для рабочих все более уступали место стандартным деревянным и металлическим баракам, а промышленные поселки превращались в примитивно спланированные временные поселения военного типа, которые почти ничем не отличались от концентрационных лагерей. Более того, при крайне ограниченных невоенных ресурсах новое жилищное строительство в Германии по мере возможности заменялось ремонтом и перепланировкой старых домов в целях уплотнения населения (Так, согласно Вернеру Хегеманну (Hegemann Werner. Citv planning housing. New York, 1937, vol. II, p. 291), нацистское правительство израсходовало в 1933-1936 гг. около 500 млн. марок на трансформацию больших квартир в малометражные; подобным же образом разделяли жилые помещения в больших односемейных загородных домах).

На безрадостном фоне немецкого городского строительства предвоенных лет резко выделялись только репрезентативные сооружения и в первую очередь громадные стадионы, поля для военных парадов, памятники, мавзолеи и разнообразные административные здания. Эти постройки, нередко занимавшие огромные территории, открыто служили фашистской пропаганде, составляя в совокупности устрашающий внешний фасад "Третьей империи".

Фашистская Италия, шедшая по стопам Германии в подготовке к мировой войне, испытывала еще более острые производственные и финансовые трудности. Попытки Муссолини возместить потери от экономического кризиса посредством захватнических войн не увенчались успехом, и накануне второй мировой войны государственный долг Италии достиг 200 млрд. лир, что превысило годовой бюджет этой страны почти в 2 раза. Хотя рост населения итальянских городов и продолжался все теми же быстрыми темпами (что объяснялось давно начавшимся процессом превращения Италии из аграрной страны в аграрно-индустриальную), городское строительство далеко отставало от потребностей населения (Еще хуже обстояло дело с жилищным строительством в итальянской деревне. По сообщению нью-йоркской газеты "Геральд Трибюн" от 8 сентября 1934 г., свыше 6 млн. человек (т. е. около ¹/₃ всего сельскохозяйственного населения Италии) нуждалось в коренной перестройке жилищ. Напуганный безостановочным притоком населения из сел в города, Муссолини обнародовал в 1934 г. "Новый курс", т. е. жилищно-строительную программу, согласно которой предполагалось построить в сельскохозяйственных районах в течение 30 лет 500 тыс. жилых домов и отремонтировать 930 тыс. Однако эта программа (как и обещания усилить строительство в городах) оказалась лишь очередным демагогическим заявлением диктатора). Собственно, к ранее основанной Муссолини Сабаудии и Литтории Италия не смогла прибавить в предвоенное пятилетие ни одного нового города. Реконструкция Рима ограничилась пробивкой нескольких улиц и строительством отдельных ансамблей, тогда как в провинциальных городах Италии из целого моря проектов реализованы были только считанные единицы, по преимуществу общественные здания показного характера.

Но еще меньше было построено в странах, вошедших в политическую орбиту тоталитарных государств, и тем более в тех из них, которые стали жертвой фашистской агрессии. Так, например, после австро-германского "аншлюсса" (март 1938 г.) Австрия, переименованная в "Восточную Марку", не только утратила политическую независимость, но экономически слилась с Германией, превратившись в рядовую немецкую "землю", на территории которой строились военные заводы и концентрационные лагеря (Крупнейшие немецкие военные заводы были расположены в Линце, Граце и окрестностях Вены (авиационный завод, выпускавший самолеты "мессершмит"). Строительство заводов способствовало притоку населения в города и особенно в бывшую столицу Австрии, но не сопровождалось пропорциональным ему жилищным строительством. Среди концентрационных лагерей особенно выделялся построенный близ Эннса на левом берегу Дуная Маутхаузен, служивший во время мировой войны лагерем уничтожения). И если в 20-х годах венские архитекторы сделали заметный вклад в капитальное жилищное строительство для рабочих, то теперь попытки подобного рода вовсе прекратились. В расчлененной и наполовину поглощенной Германией Чехословакии достраивались только ранее заложенные отдельные здания, в то время как градостроительная деятельность почти свелась к нулю. В Испании годы тяжелой гражданской войны и замаскированной итало-германской интервенции стали периодом абсолютного градостроительного застоя. Повсюду, куда ступала железная пята фашизма, экономика подчинялась интересам военных захватов тоталитарных государств, прекращались поиски благоустроенного и справедливого человеческого общежития.

Снижение градостроительной деятельности обнаруживалось к концу 30-х годов в подавляющем большинстве капиталистических стран и особенно в тех из них, которые вели империалистические войны и проводили широкую подготовку ко второй мировой войне. Вторжение Японии в Китай (1937 г.) в целях полного захвата этой колоссальной страны и создание вооруженных сил, способных опрокинуть англо-американское господство па Тихом океане, оказались непосильными для японской экономики. Прямым следствием этого явилось ослабление градостроительной деятельности как на Японских островах, так и в Корее и тем более в подвластной Японии Маньчжоу-Го. И если население больших городов Японии продолжало неуклонно увеличиваться (Бурный рост больших городов Японии во второй половине 30-х годов происходил не столько вследствие естественного прироста населения в стране, сколько по причине продолжавшейся концентрации промышленности и военного производства. Отдаленность Японии от метрополий тех держав, которые конкурировали с ней на Дальнем Востоке и в западной части Тихого океана, островное положение страны и наличие сильного военно-морского и воздушного флота способствовали возникновению ошибочного представления о неуязвимости Японских островов. Этим в конечном счете и объяснялась недооценка в Японии доктрины децентрализации военно-промышленного производства), то этому процессу не отвечал рост жилищного строительства ни в количественном, ни в качественном отношении. В предвоенной Японии еще преобладала традиционная одноэтажная каркасная застройка из дерева, осуществлявшаяся индивидуальными владельцами без применения индустриальных методов. В результате этого крупные японские города (и особенно Токио, Нагоя, Иокогама, Хиросима и Нагасаки) непомерно расползались по земле, повышая пожарную опасность и превращаясь в удобные мишени для бомбардировок с воздуха.

Развитие градостроительного искусства всегда происходит под напором жизненной необходимости и представляет собой хронологически закономерный процесс. Так, в послевоенный период в ряде стран европейского континента особую остроту приобрела жилищная проблема. Вплоть до середины 20-х годов она целиком поглощала внимание архитекторов. Но в последующие годы, когда довоенный уровень обеспечения жилищем был достигнут и даже превзойден, наступил период энергичного строительства общественных зданий, предназначенных для бытового и культурного обслуживания населения. И наконец, одновременно со строительством общественных зданий, из которых слагались центры городов, встала перед архитекторами во весь свой гигантский рост проблема расселения, теперь уже опиравшаяся на районную и национальную планировку. В ходе строительства жилых и общественных зданий постепенно создавался и новый стиль. Таким образом, в хронологии развития градостроительства межвоенных лет была последовательность, так или иначе отвечавшая жизненным интересам больших человеческих масс.

Карта фашистской Германии с аннексированными территориями, дорогами вторжений (залиты черным) и лагерями смерти: 1 - Бухенвалъд; 2 - Равенсбрюк; 3 - Освенцим; 4 - Майданек; 5 - Маутхаузен; крестами обозначены 'филиалы' Бухенвальда

Однако в фашистских странах происходил диаметрально противоположный процесс. Придя к власти в результате авантюристических узурпации, фашистские главари в лице Муссолини и Гитлера никогда не забывали о возможности реставрации буржуазно-демократических порядков, а еще больше боялись социализма и коммунизма. Поэтому против оппозиционно настроенных общественных сил они двинули аппарат полицейского насилия, тогда как народные массы стали "воспитывать" в духе фашизма при помощи политической пропаганды. Наступление фашизма на литературу и искусство было всеобъемлющим. А поскольку архитектура также могла служить орудием идеологического воздействия па общество, постольку и она не избегла общей участи. Италия и Германия остро нуждались в расширении жилого фонда, как и в строительстве утилитарно необходимых общественных зданий, а между тем правительства обеих стран отдавали явное предпочтение показным сооружениям, не нужным народу. Ведущими объектами в авторитарных странах стали дворцы фашистской партии, государственные канцелярии и плацдармы, из которых слагались непомерно огромные официозные ансамбли. В процессе строительства этих ансамблей (однако не в результате естественного развития, а по прямым указаниям диктаторов) с лихорадочной поспешностью велась разработка архитектурных стилей. Стилистическая проблема стала главной в архитектуре Италии и Германии. С нее началась губительная деятельность фашизма в области зодчества; отсюда и следует излагать историю градостроительства в авторитарных странах накануне второй мировой войны.

Строп стк http://komplektacya.ru/gruzopodjemnoe-oborudovanie/stropy-gruzovye/tekstilnye/kolcevye-/ на сайте Комплектация