3. Русское градостроительство раннефеодального периода

Общая характеристика градостроительства Киевской Руси и периода феодальной раздробленности страны

Славянские племена населяли обширную восточноевропейскую равнину еще в древнейшие времена. Рано перейдя к оседлому земледелию и освоив обработку разнородных металлов, славяне выделялись среди других восточноевропейских народов высокой материальной культурой. Коренные земли восточных славян лежали по Днепру, верховьям Оки и Волги и в Приильменской низменности. Здесь мы и находим древнеславянские городища эпохи первобытнообщинного строя. Несмотря на небольшое число раскрытых раскопками городищ, современная наука имеет несколько ярких примеров, иллюстрирующих основные этапы предыстории русского города. Городища эпохи первобытнообщинного строя представлены верхневолжским городищем Березняки, приднепровской Барсучьей Горкой, Бискупинским поселением в Польше и рядом других аналогичных объектов.

Хорошо сохранившееся Бискупинское городище дает чрезвычайно интересный материал для изучения поселений, создававшихся отдаленными предками славян еще в середине I тыс. до н. э. (Строителями Бискупина были так называемые "строители кладбищ телосжигаемых лужицкого типа". Городище было основано в VII в. до н. э. и существовало более 300 лет. Подъем воды в Бискупинском озере (происшедший около 400 г. до н. э. вследствие засорения р. Гонсавки) принудил жителей оставить обжитое место. Раскопки городища были начаты под руководством профессора Познанского университета И. Костшевского в 1935 г. См. Kostrzewski J. Biskupin. Poznan, 1947). Самое поселение занимало полуостров, глубоко врезавшийся в Бискупинское озеро. Внешней границей поселения служила мощная оборонительная стена, сложенная из бревен в клетку, с заполнением промежутков утрамбованной землей. Для защиты стены от разрушения под влиянием волн наруяшая прибрежная полоса была укреплена откосно забитыми сваями, а к воротам, соединявшим городище с внешним миром, вела в свою очередь хорошо укрепленная деревянная дамба.

Екимауцкое городище на Днестре (существовало в IX-XI вв.; разрушено печенегами). Фасад, план и разрез кузницы (реконструкция Г. Б. Федорова и Г. Б. Щукина)

Вся внутренняя территория городища была разрезана параллельными улицами, проложенными с запада на восток, а между ними, вплотную примыкая один к другому торцовыми сторонами, стояли жилые дома, перекрытые общей двускатной крышей. Правильность планировки и примерное равенство размеров домов (10X9 м) указывают на наличие сильной управляющей власти, которой, очевидно, обладал глава родовой общины.

Бискупинское поселение свидетельствует о сравнительно высоком развитии производительных сил общества. Произведенные раскопки показывают, что предки славян, обитавшие между Эльбой и Вислой в середине I тыс. до н. э., вели оседлое хозяйство и обладали развитым общинным ремеслом.

Бискупин. Двухэтажное воротное сооружение с мансардой под крышей. Вид со стороны главной улицы. Направо и налево - рубленые дома

Небезынтересные находки принесло с собой археологическое изучение приволжского городища Березняки, которое возникло через 7-8 вв. после гибели Бискупина. Занятый городищем холм с плоской площадкой наверху омывался с трех сторон р. Сонохтой, а с четвертой стороны был защищен искусственным рвом и стеной из двух параллельных плетней с земляной засыпкой внутри (Приводимое описание Березняковского городища основывается на печатной работе П. Н. Третьякова "К истории племен Верхнего Поволжья в I тысячелетии н. э." ("Материалы и исследования по археологии СССР", вып. 5, 1941)). Территория, занятая городищем, не превышала 0,25 га. В ее середине высилось рубленое здание, предназначенное, как полагают, для сборов членов местной общины. Поблизости от этого здания находились житница, кузница, помещение для прядения и, наконец, "домик мертвых", служивший своеобразной общественной урной, куда ссыпался пепел после сжигания трупов. Шесть рубленых изб для отдельных семей окружали перечисленные общинные здания, а незастроенная северо-восточная часть городища, вероятно, служила загоном для стада. Таким образом, на примере Березняков мы встречаем укрепленное населенное место родовой первобытной общины, где люди работали сообща, представляя собой как бы единую трудовую артель, которая обслуживала самое себя всеми продуктами производства.

Бискупин. Ворота и оборонительная стена с частоколом на бруствере

Следует отметить, что городища, подобные Березняковскому, не располагались в одиночку. Наоборот, чаще всего они встречаются группами по 2, 3, 4 городища, разбросанных на расстоянии не более 3 км одно от другого. Такая группировка населенных пунктов, вероятно, вызывалась интересами совместной обороны от врагов.

В середине I тыс. н. э. началось разложение первобытнообщинного строя. На место первобытной общины, связанной кровным родством, теперь пришла территориальная община с ее экономическими и общественными связями.

Городище первобытной общины на Бискупинском озере в Польше (существовало в VII-V вв. до н. э.). Генеральный план, составленный после окончания археологических работ (по р. Озелю). Заштрихованы сблокированные в виде лент жилые дома: 1 - укрепленные для обороны деревянные ворота; 2 - бревенчатая дамба, соединявшая городище с берегом озера

Однако развитие оседлого земледелия с применением сохи и железного плуга (так же, как и развитие ремесленного производства и обмена) происходило неодновременно и неравномерно в различных районах страны. Наиболее быстро развивались южные славянские племена, и в первую очередь поляне, установившие не позже VIII в. прочные торговые связи с Византией и арабскими странами. И в то же время северные славянские земли, заселенные кривичами, а отчасти и северянами, отставали в своем развитии от полян. Поэтому процесс разложения первобытнообщинного строя, пройденный сравнительно быстро на юге, затянулся в отдаленных районах на целые столетия. В IX в. (а возможно, и в VIII в.) на "Великом водном пути из варяг в греки" уже существовали первые города во главе с Киевом, но в стороне от Днепра патриархальное городище еще долго продолжало оставаться господствующей формой расселения.

Раннеславянское Большое Боршевское городище на Дону (близ Воронежа). Лабиринтообразные полуземлянки родовой общины, высеченные в меловой скале (IX-X вв.): 1-6 - жилые помещения раннего периода (у стен жилища № 1 - венцы сруба и печь-каменка); 7 - переход; 8 - позднее построенная полуземлянка

Раскрытое раскопками проф. П. П. Ефименко Большое Борщевское городище (Исследование Боршевского городища производилось в 1928-1929 гг. Данные исследования опубликованы П. П. Ефименко под названием "Раннеславянские поселения на Среднем Дону" ("Сообщения ГАИМК", 1931, № 2)) было расположено на правом берегу р. Дон. Центральная часть городища, окруженная почти отвесными обрывами и дополнительно укрепленная с суши валом и рвом, была занята цитаделью, тогда как самое поселение находилось за пределами цитадели. На территории поселения помещалось около 200 построек, сгруппированных в обособленные комплексы. Следует отметить, что каждая группа построек, включавшая в себя жилые и хозяйственные здания, была объединена системой внутренних переходов, что соответствует описаниям славянских городищ византийским императором Маврикием Стратегом. Сравнивая Борщевское городище с городищем Березняки, нельзя не отметить существенных различий между ними. В самом деле, более позднее Борщевское городище далеко превосходило в размерах все ранние населенные пункты подобного рода, включая и Березняки. Далее, Борщевское городище имело двухчастную планировочную структуру, состоявшую из пустотелой цитадели и селища, тогда как Березняки представляли собой единый и неразделенный планировочный и хозяйственный комплекс. Цитадель Борщевского городища выполняла те же оборонительные функции, что в более позднее время выполняли русские кремли, тогда как в Березняках средством защиты являлись только внешние стены всего поселения.

Городище Березняки в верхнем Поволжье (близ Рыбинска) по раскопкам П. Н. Третьякова. Очертания построек установлены по следам пепла, оставшегося после пожара, уничтожившего городище в V в. н. э. 1 - здание для собраний родовой общины; 2 - житница; 3 - кузница; 4 - урна с пеплом, оставшимся после сжигания трупов; 5 - помещение для прядения; 6 - загон для стада; 7 - остатки вала у ворот

Но наряду с этим и тот и другой объекты имеют одну общую объединяющую их черту, а именно: в основе хозяйственной организации в обоих случаях лежит родовая община. Жилой район Боршевского городища, застроенный домами-комплексами, представляет собой не что иное, как скопление неукрепленных первобытных родовых поселений, экономически не связанных между собой и объединившихся в единое территориальное целое только под угрозой военных нападений. Страх перед набегами кочевников и междоусобными войнами славянских племен заставлял объединяться для сооружения общей цитадели (Следует отметить, что некоторые городища VII-X вв., помимо внутренней крепости (а иногда и нескольких крепостей), имели внешние валы, окружавшие все жилые поселения. Таково, например, Донское городище близ хутора Голышевки, городище на Ворскле у с. Петровского и др). Эти объединившиеся в целях обороны родовые общины, по-видимому, и представляли собой "вервь" "Русской Правды", в которой при сохранении родовой хозяйственной организации в административном отношении, подсудности и т. д выступают уже на первый план территориальные связи. Но это, конечно, еще не город в настоящем смысле слова. Лишь появление выделившегося ремесла как новой формы производства, рост торгового обмена, в том числе и с отдаленными южными странами, создают социально-экономические предпосылки для возникновения городов Древней Руси. Сложившийся на этой новой основе древнерусский город уже противостоит деревне экономически и становится политическим центром - резиденцией княжеской власти. Естественно, что процесс образования городов протекал неравномерно в различных частях Руси; в более рано развившихся южных районах страны он относится к VII-VIII вв.

Райковецкое городище близ Бердичева. Использовалось в XI-XIII вв. в качестве укрепленного пограничного пункта Киевского государства; сожжено во время нашествия татар. По краям городища - клети-тарасы с пристроенными к ним жилыми и хозяйственными помещениями; внутри - полуземлянки и два загона для скота (реконструкция В. К. Гончарова)

Однако не следует думать, что планировочные приемы, присущие городищам, тотчас же были забыты, как только утвердилось классовое общество и появились созданные им города. Археологические раскопки последних лет приводят к выводу, что очень многие укрепленные пункты X, XI и даже XII вв. строились по типу городищ, причем в этот период протекало параллельно два исторических процесса, а именно: процесс планировочного развития города и процесс отмирания планировочных форм, свойственных городищам. Чтобы убедиться в этом, достаточно сопоставить Киев, Новгород или Чернигов с современными им Екимауцким или Райковецким городищами (Раскопки Екимауцкого городища, начатые в 1951 г. экспедицией Академии наук (под руководством Г. Б. Федорова), опровергли неверное утверждение некоторых зарубежных историков о том, что территория между Днестром и Прутом будто бы не принадлежала славянским племенам. Археологическими находками были подтверждены летописные данные о принадлежности этой территории славянскому племени тиверцев. Раскрытое раскопками городище датируется X-XI вв.; предметы, найденные в нем, свидетельствуют о высоком развитии местного ремесла (гончарное производство, обработка металлов, ювелирные изделия). Однако отсутствие предметов, связанных с христианским культом, указывает на неповсеместное распространение христианства в XI в. и слабость связей Приднестровья с Киевом. О раскопках Райковецкого городища см. книгу Гончарова В. Е. Райковецкое городище. Киев, 1950).

Несмотря на то что в Киеве, Новгороде и Чернигове уже возводились громадные храмы, украшенные фресками, мозаиками и позолотой, а самые города обладали специфической для них планировочной композицией, Екимауци и Райки почти ничем не отличались от патриархальных славянских городищ. Периметральное расположение полуземляночных построек при наличии свободной середины городища, предназначавшейся для стада и хранения кормовых запасов, являлось явным пережитком древних родовых поселений. И только с течением времени в результате укреплявшихся экономических и культурных связей внутри страны приемы планировки и застройки, свойственные городам, получили повсеместное распространение.

В IX и X вв. славяне вели оживленную торговлю не только с Византией, но и со странами Центральной и Северной Европы, распространяя нити торговых связей вплоть до отдаленного Ирана и Средней Азии. При этом следует подчеркнуть то обстоятельство, что торговля славян не была исключительно посреднической; наоборот, русская торговля основывалась на высоком развитии русского ремесла, что доказано работами С. В. Юшкова и Б. А. Рыбакова (Здесь имеются в виду труды С. В. Юшкова "Очерки по истории феодализма в Киевской Руси" (М. -Л., 1939) и Б. А. Рыбакова "Ремесло Древней Руси"; последний труд, изданный Академией наук СССР в 1948 г). А поскольку ремесленное производство играло в экономической жизни города решающую роль, постольку главный жизненный центр города - его торговая площадь - обрастала ремесленным районом, тем быстрее расширявшимся, чем более развивались ремесла. Опасность военных нападений заставляла строить стены с глубокими рвами вокруг городов, и, следовательно, планировочная структура раннефеодального русского города теперь уже слагалась из трех элементов: 1) внешнего оборонительного пояса; 2) жилого района с преобладающим торгово-ремесленным населением и 3) городского центра в виде площади для торговли и народных собраний, обычно называвшейся Торжком. Такие города сменили древние славянские городища вместе с укреплением феодального способа производства.

Скандинавские источники издавна называли восточнославянские земли "страной городов". Византийские путешественники, так же как и "немцы" (т. е. самые разнообразные представители разноплеменной Европы), побывавшие на Руси в VII, VIII и IX вв., в свою очередь отмечали большое число городов. И это вполне понятно, так как по сравнению с почти необжитой Скандинавией и редко населенной Центральной Европой приднепровские славянские земли были плотно заселены. Однако широкое строительство городов началось с возникновением государственности у восточных славян, т. е. примерно с VIII в.

Марксистская историческая наука рассеяла миф о "призвании варягов", которые будто бы принесли на Русь государственность. Ряд исторических фактов (как, например, посольство от киевского кагана к императору Людовику Благочестивому в 839 г. или осада Константинополя русскими в 860 г.) свидетельствует о том, что Киевское государство существовало еще в первой половине IX в. Постепенно развиваясь, оно превратилось в X в. в гигантскую державу, простиравшуюся от Карпат до Прионежского края. В правление князя Владимира Святославича (978-1015 гг.), по определению Маркса (Маркс К. Секретная дипломатия XVIII века. Следует отметить, что данное произведение Маркса еще не вошло в публикуемое второе издание сочинений основоположников научного коммунизма. Поэтому автор данной книги, как и ряд других представителей советской исторической науки, пользуется английской публикацией "Секретной дипломатии", которая относится к 1899 г), Киевское государство достигает "кульминационного пункта" своего могущества. В это время и разворачивается интенсивное строительство новых городов.

Градостроительная деятельность Владимира не ограничилась укреплением и строительством Киева, который он начал украшать с невиданным великолепием. Помимо строительства в столице, перед государством Владимира Святославича стояли неотложные градостроительные задачи, связанные с заселением приобретенных земель и укреплением государственных границ. И вот, наряду с быстро развивавшимися городами торгово-ремесленного значения появляется новый тип городов-крепостей, строителем которых становится само государство.

Градостроительную политику Владимира ярко характеризует Лаврентьевская летопись, в которой говорится: "... и рече Володимер: се не добро, еже мал город около Киева и нача ставити городы по Десне и по Востри, и по Трубешеви, и по Суле, и по Стугне; и поча нарубати муже лучыиие от Словен, и от Кривич, и от Чюди, и от Вятич и от сих насели грады, бе бо рать от Печенег, и бе воюяся с ними и одалая им" (Лаврентьевская летопись под 988 г). В результате оборонительного строительства в различных районах страны и по преимуществу на степных окраинах Киевского государства появилась целая цепь крепостей, входившая в систему оборонительных "Змиевых валов". Русские летописи связывают Владимир-Волынский, Белгород (киевский), Туров н Василёв с именем Владимира Святославича. Расширяя свои владения, Владимир присоединил в 981 г. Червень и Перемышль, а почти каждое взятие города означало собой и укрепление этого города рвами, налами и деревянными стенами.

Если к перечисленным городам присоединить города, существовавшие в IX и начале X в., а именно: Киев, Чернигов, Новгород, Смоленск, Ладогу, Муром, Псков, Белозерск и др., то общее число городов (помимо только что основанных крепостей) возрастет до 24-26 как минимум (M. Н. Тихомиров в работе "Древнерусские города", (Ученые записки Московского государственного университета, вып. 99. M., 1946, с. 9-11) приводит полный перечень русских городов IX и X вв. по летописным источникам с указанием дат их основания или первого упоминания о городе. Сверх 24 городов, фигурирующих в летописях, он считает несомненно существовавшими в X в. Суздаль и Витичев. Последний вошел в число городов, перечисленных в трактате византийского императора Константина Багрянородного). Эти города и послужили опорными пунктами и центрами культуры Киевского государства периода его наивысшего политического расцвета.

Общий вид Екимауцкого городища с внешней стороны. Внутри городища - водоем с родниковой водой; у оборонительных стен - жилые дома (реконструкция Г. Б. Федорова и Г. Б. Щукина)

На рубеже X и XI вв. произошли глубокие, прогрессивные изменения в самом существе русского раннефеодального города. Сближение с Византией, упроченное крещением Руси, содействовало развитию торговли между Русью и всем "православным Востоком", в орбиту которого, помимо Византии, входили Грузия, Сербия и Болгария. Торговля с этими странами не только обогащала русские города, но и способствовала развитию различных отраслей ремесленного производства (и в первую очередь тех, которые обслуживали церковь).

Вплоть до X в. русские города были сплошь деревянными. Из дерева строили все жилые дома, начиная с изб рядовых ремесленников и торговцев и кончая обширными княжескими теремами. Дерево шло на строительство мостов через реки, на мощение улиц (бревенчатыми настилами), и даже внешние городские стены, подтвержденные нападению врага, владевшего огнем, строились также из дерева. Насколько прочно были связаны представления о городе с деревянной рубленой конструкцией, можно судить уже из того, что выражение "срубить город" означало у русских "построить" город. После принятия христианства (988 г.) в русском дере-вянном городе, начиная с Киева, стали появляться каменные храмы. Обладая большими размерами (до 30 и даже 40 м в высоту), простыми и монументальными формами и, наконец, ярко выделяясь на фоне пепельно-серой деревянной застройки, храм превратился в решающий фактор городского ансамбля. Первоначально крытые листами свинца полусферические купола церквей позднее приобретают все более вытянутую вверх шлемовидную форму, начинают покрываться листами позолоченной меди, и русский город в его природной раме лесов получает свой многокрасочный колорит.

С принятием христианства на Руси появилась новая крупная политическая сила в лице духовенства, возглавлявшегося киевскими митрополитами. В пользу церкви отчислялась ¹/₁₀ княжеских доходов от даней и пошлин (так называемая "десятина"), а если принять во внимание еще непосредственные сборы духовенства с верующих, то станет понятным, какими большими экономическими возможностями располагала духовная власть. Это позволило в короткие сроки построить большое число деревянных и каменных храмов в Киеве, Чернигове, Новгороде и других городах. Храм, служивший средством политического воздействия на народные массы со стороны государства, не мог довольствоваться второстепенными и незаметными городскими районами. Напротив, он претендовал на главное и самое людное место в городе, а поскольку центральные и наиболее людные места занимали торжки, постольку храмы стали возводиться на городских площадях.

Карта городов и торговых путей Киевского государства в начале XIII в. Заштрихованы территории, утраченные к этому времени на Северном Кавказе (Тмутаракань), а также в эстуарии Днепра и Буга, между нижним Дунаем и Днестром, по Неману, Западной Двине и вдоль Псковского и Чудского озер. Города столичного масштаба (Киев, Новгород и Владимир) обозначены крупнейшими надписями и кружками; центры удельных княжеств - крупным шрифтом; рядовые города - неоконтуренными точками. 'Великий водный путь из варяг в греки' показан в двух его разветвлениях - по Волхову и Западной Двине

Древнейший каменный храм Успения Богородицы, более известный под названием "Десятинной церкви", был построен на главной площади Киева. Эта площадь, примыкавшая к крутому обрыву высокого днепровского берега, раскрывала дальние перспективы Днепра и заречных степей, и, следовательно, место для строительства каменной церкви было выбрано очень удачно. Но, не довольствуясь красотой местоположения (чего всегда искали русские мастера-"огородники", т. е. градостроители), Владимир украсил центральную площадь квадригой бронзовых коней, привезенных из Херсонеса, и двумя мраморными изваяниями женских фигур, от чего и произошло название площади ("Бабин Торжок"). Факт украшения главной площади произведениями искусства иностранного происхождения вовсе не свидетельствует о том, что русским нечем было украсить днепровскую столицу.

Античные статуи прибыли за Владимиром в Киев в качестве победных трофеев, и их назначение, помимо прямых художественных функций, заключалось в прославлении могущества Киевской державы. Подобным же образом вывозили обелиски из Египта римские полководцы, а Константин Великий, перенесший столицу империи в Византию, "собрал" с подвластного мира (и в первую очередь с Греции) все то, чем этот мир был славен и богат. Объявление христианства государственной религией вызвало широкую потребность в богослужебных книгах. На русский язык были переведены Новый и Ветхий завет, а созданная в IX в. проповедниками Кириллом и Мефодием славянская азбука облегчила распространение русской письменности, пользовавшейся до того времени греческим или латинским алфавитом. В самом Киеве строятся школы для обучения счету и письму; церковное строительство вызывает к жизни ряд новых профессий, начиная с "плинфоделания" (т. е. изготовления кирпича) и кончая мозаичным искусством, достигшим в XI в. высокого худоя^ественного расцвета.

Первыми мастерами, обучившими русских строить каменные храмы, а также расписывать их фресками и выкладывать мозаикой стены и полы, были византийцы. Однако не следует переоценивать византийского влияния. Советская археология доказала, что уже при сооружении самых первых христианских храмов на Руси византийские мастера вынуждены были считаться с русской архитектурной традицией, сложившейся еще в деревянном зодчестве предшествующего периода.

В нашу задачу не входит освещение вопросов о формировании русского зодчества на рубеже X и XI вв., но то обстоятельство, что даже первые русские храмы существенно отличались от византийских прототипов, свидетельствует о большом художественном потенциале русских мастеров. В короткое время они освоили византийскую строительную технику и создали свои особые типы храмов, не говоря уже о чисто русских типах городов, не испытавших на себе влияния планировочных приемов Византии. Летописи сохранили имена некоторых русских архитекторов XI-XII вв. Таковы "огородник" Миронег и старшина "огородников" Жьдань (Срезневский И. И. Сказания о Борисе и Глебе. СПб., 1860, с. 73 и 77. Миронег работал в Вышгороде в 20-х годах XI в.; Жьдань - там же в 70-х годах XI в), таков строитель князя Рюрика Ростиславича Милонег (Ипатьевская летопись под 1200 г); таков знаменитый мастер Петр (Новгородская 2-я летопись под 1119 г), украсивший прекрасной "гирляндой" каменных храмов северную столицу Руси - Великий Новгород. По прошествии 100 с лишним лет после принятия христианства о византийских мастерах остались только смутные воспоминания, но зато русские архитекторы поднялись в глазах современников выше иностранцев. Об этом, в частности, свидетельствует Лаврентьевская летопись, в которой летописец сообщает, что владимирский князь Всеволод III "...не ища мастеров от Немець, но налезе мастеры от клевреты святое Богородици и от своих..." (Лаврентьевская летопись под 1194 г). Таким образом, в выборе между иностранными и русскими архитекторами Всеволод отдал предпочтение русским мастерам, которые и стали строителями Суздальского собора, возобновленного в 1194 г.

Н. К. Рерих. Город строят (1902 г., ГТГ). Будучи великим художником- живописцем и опытным археологом, принимавшим участие в многочисленных раскопках и натурном изучении памятников архитектуры, Рерих создавал на своих полотнах весьма убедительные образы древнего русского города

Градостроительная деятельность, начатая при Владимире Святославиче, продолжалась в правление его сына Ярослава Мудрого (1019-1054). Политический ореол Киевского государства в это время был настолько высок, что византийские императоры, а также французские, венгерские, шведские и норвежские короли считали честью вступать в династические связи с киевскими князьями (Отметим, что еще Владимир Святославич был женат на византийской царевне Анне. Сам Ярослав женился на дочери шведского короля; его сын Всеволод вступил в брак с византийской царевной, а три дочери Ярослава были выданы замуж за французского, венгерского и норвежского королей). Это обстоятельство отражало собой реальное экономическое и военное могущество Русского государства.

Если при Владимире Киев начал украшаться дворцами и храмами, имея Константинополь в качестве образца, достойного изучения, то при Ярославе Киев бросает открытый вызов Царьграду. В этом убеждает нас не только грандиозность и великолепие убранства новых киевских зданий, но и тождество их названий с константинопольскими зданиями (например, Софийский собор, церковь Ирины, Золотые ворота и т. д.). При Ярославе Мудром территория Киева возрастает более чем в пять раз.

Новгород. Западный фасад собора св. Софии. Здание построено в 1045-1052 гг. (фотография О. А. Швидковского)

Новгородцы стараются не отстать от днепровской столицы и сооружают новые стены детинца и каменный Софийский собор. Помимо столичного строительства, в первой половине XI в. быстро развиваются ранее основанные города, наряду с которыми возникает новая цепь крепостей и городов торгово-ремесленного значения. Согласно летописным источникам и другим историческим документам, ко времени Ярослава относится основание Витебска, Гродно, Юрьева (ныне Тарту), Торопца, Изъяславля (Заславля) и ряда других городов. Анализируя их географическое размещение, следует отметить, что большинство городов было основано на "Великом водном пути из варяг в греки", который теперь уже целиком контролировался Киевским государством. Новые города заполнили интервалы между старыми городами либо осев у перевалочных пунктов (как, например, Витебск, построенный на Двине против приднепровского Смоленска), либо утвердившись у выходов рек к морям и озерам. К числу таких "понизовых" городов относились основанные русскими Кукенойс и Герцике на нижнем течении Западной Двины. Таким образом, многие ныне живущие литовские, латвийские, эстонские и польские города были обязаны своим происхождением Киевскому государству.

Вплоть до конца X в. русские города обычно состояли из крепости ("детинца"), близ которого группировались еще не сплоченные "подзащитные" населенные пункты. Ряд городов, к числу которых относятся Овруч (древний Вручий), Искоростень и др., вовсе не имели таких поселений. Эту стадию мы назовем начальной, или первой в истории планировочного развития русского феодального города.

Рост ремесленного производства и торговли в эпоху расцвета Киевского государства привел к срастанию первичных поселений, которые теперь превращаются в "предградия" или "посады", населенные по преимуществу ремесленниками и торговцами. Большинство детинцев или кремлей располагалось на высоких холмах, посады же формировались у подошвы холмов поблизости от пристаней, естественных затонов и бухт. За такими нижними районами городов в XI в. утверждается название "подолов", а самое возникновение их открывает новую страницу в истории русского города - его вторую стадию планировочного развития. Как мы увидим ниже, отныне и вплоть до начала развития капитализма, т. е. на протяжении почти всей истории феодальной Руси, русские города сохраняли двухчастную планировочную структуру, четко разделяясь на кремль и посад. Делению русского города на две вышеупомянутые части отвечала социальная дифференциация городского населения. Кремль, находившийся в преимущественном положении в смысле обороны, постепенно был захвачен феодальной аристократией. Городской двор князя с его обширными гридницами, домовой церковью и жилыми покоями членов правящей династии занял теперь добрую половину кремля. Ко двору князя обычно примыкала резиденция духовной власти с соборами и соборными площадями; тут же группировались жилые дома бояр и дружинников, составлявших личную охрану князя, а то население, которое питало и обслуживало социальную верхушку феодального города, т. е. городские ремесленники, землепашцы, а отчасти и купцы, все более и более вытеснялись из кремлей. Постепенно они совсем покинули кремль и стали селиться в подолах, сообразно своей социальной и профессиональной принадлежности.

Чем более развивался процесс феодализации Руси, тем более выявлялись классовые противоречия и сильнее проявляла себя политическая борьба. Среди населения посада происходила своя внутренняя ожесточенная борьба, особенно разгоревшаяся в следующих XII и XIII вв. (например, борьба между мастерами и подмастерьями, борьба против ростовщиков, борьба за участие ремесленников в городском управлении и т. д.). Особенно острые столкновения происходили между посадами и кремлями, и это было естественно, так как кремль стал резиденцией государственной власти - цитаделью и оплотом существующего политического строя (Истории городских восстаний в Киеве, Новгороде и других городах дает ряд примеров классовой борьбы в русском раннефеодальном городе. Отметим большое восстание в Киеве 1068 г., длившееся 7¹/₂ мес. и закончившееся перенесением торга с Подола в кремль. Еще большие последствия повлекло за собой новгородское восстание 1136 г., после которого в Новгороде окончательно утвердилась боярско-купеческая республика. О классах и классовой борьбе в древнерусских городах см. капитальный труд академика Б. Д. Грекова "Киевская Русь", 2-е изд., М., 1949).

В истории Руси, как и всей Восточной Европы, Киевское государство сыграло глубоко прогрессивную роль. Но определению Маркса, Киевское государство "...предшествовало образованию Польши, Литвы, Прибалтийских стран, Турции и самого Московского государства" (Маркс К. Секретная дипломатия ХVIII века). Оно сплотило разрозненные силы народов и создало благоприятные условия для развития их культуры, включая и городское строительство. Собственно город как определенное социально-экономическое и архитектурное целое появился на Руси только в этот период и в относительно короткое время далеко обогнал в своем развитии все прочие европейские города, исключая разве один Царьград.

Однако окончательная победа феодализма вызвала ослабление центральной власти. Уже после смерти Ярослава Мудрого (1054 г.) Киевское государство распалось на 12 самостоятельных государственных образований. Раздробление Руси ослабило ее в политическом и стратегическом отношении, однако было бы ошибочно полагать, что это раздробление привело к упадку русские города. Поскольку развитие производительных сил продолжалось, постольку строились и города. И более того: в период феодальной раздробленности каждое столетие приносило с собой гораздо большее число городов, чем ранее, когда существовала единая и нераздельная Киевская держава.

Согласно М. Н. Тихомирову, распределившему по столетиям все русские города, впервые упоминаемые в летописях, в IX-X вв. на Руси существовало только 26 городов; XI в. принес с собой 62 новых города; XII в. - 120 городов, а за первую треть XIII в. (т. е. до опустошительного нашествия Батыя) появилось по меньшей мере 32 города (Тихомиров M. H. Древнерусские города. Ученые записки Московского государственного университета, вып. 99. М., 1946, с. 9, 10, 21, 22, 23 и 24). Итак, численный рост городов при всей неточности летописных источников не столько в сторону преувеличения, сколько в сторону преуменьшения все же продолжался. Подобным Hie образом происходил и качественный рост городов, ибо, за исключением Киева, потерявшего верховную власть над страной, почти все прочие русские города развивались исключительно быстрыми темпами.

С раздроблением Руси на уделы оживились центральные районы страны по Клязьме, Оке и верховьям Волги. Значительную градостроительную деятельность проявил Великий Новгород в строительстве так называемых "пригородов", т. е. экономически и политически подчиненных ему городов, подобных Торжку, но наибольшее число городов появилось на территории Суздальского княжества.

Под 1147 г. впервые (в Ипатьевской летописи) упоминается Москва. В 1158 г. Андрей Боголюбский перенес великокняжескую резиденцию во Владимир-на-Клязьме (По поводу основания Владимира летописи дают весьма разноречивые показания. Так, например, одни из них (Никоновская, Софийская и Степенная книги) относят закладку Владимира к X в., вероятно смешивая Владимир-на-Клязьме с Владимиром-Волынским, другие же называют 1108 и даже 1154 г. Но несомненно, что населенный пункт на месте Владимира существовал в XI в., а может быть, и в X в., так как полноводная Клязьма с древнейших времен служила естественным торговым путем из Смоленска к Волге и камским болгарам); собственно, с этого момента открылась новая страница в истории русского зодчества, ибо в течение трех последующих столетий сооружения Владимира служили художественным образцом для всей Руси.

Возникновение Владимирского княжества повлекло за собой укрепление его границ. Несомненно, крупные выгоды извлекла из этого дела Москва, которая лежала близ западных рубежей Владимирского княжества, охранявшихся с противоположной стороны Волоколамском, в то время принадлежавшим Великому Новгороду. В том Hie XIII столетии в качестве пограничного укрепленного пункта нового княжества была построена Тверь (1209 г.), а несколько ранее - Кострома, Переславль-Залесский и Юрьев-Польской (Основание трех последних городов историк В. И. Татищев приписывает Юрию Долгорукову и называет общий для них 1152 г., хотя в летописях Кострома упоминается не раньше 1213 г). В летописных источниках XII и XIII вв. впервые упоминаются Великие Луки (1166 г.) и Великий Устюг (1212 г.) (Приводимая дата относится не к закладке, а к перенесению города от Троице-Гледенского монастыря на левый берег р. Сухоны), что красноречиво говорит о градостроительной деятельности новгородцев. Продвигаясь вдоль Волги, русские достигли в XIII столетии устья Оки, где на месте старого болгарского городка был построен Нижний Новгород (1221 г ); тогда же вдоль степных окраин страны возникла цепь сторожевых постов, включивших в свою систему Курск, только что основанный Путивль и южные города удельного Киевского княжества, примыкавшего к земле тиверцев и уличей.

В XII и XIII вв. большого экономического и культурного расцвета достигла Галицкая (Прикарпатская) Русь, возглавлявшаяся г. Галичем, впервые упоминаемым в 1140 г. При этом следует отметить, что очень многие вновь возникшие города, и в первую очередь столицы удельных княжеств, вызвали к жизни ряд других населенных пунктов, среди которых резко выделялись богатством архитектурного убранства загородные княжеские резиденции (Таково, например, Боголюбово - загородная резиденция князя Андрея Боголюбского близ Владимира, изученная H. Н. Ворониным. Поскольку Боголюбову предшествовали загородные дворцы: Ольги - Вышгород и Владимира Святославича в Берестове, постольку есть основание искать истоки загородного дворцового строительства еще в эпоху неразделенного Киевского государства). Итак, строительство городов в XII и XIII вв., несмотря на упадок центральной власти, продолжало все возрастать. Аналогичным образом развивалось и русское ремесло.

Б. А. Рыбаков на основе огромного археологического материала приходит к тому заключению, что русское городское ремесло XI-XIII вв. (например, в золочении и выделке эмалей) превзошло все страны Европы и Азии (Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. М., 1948, с. 330, 519-522). С развитием городского ремесленного производства усиливаются рыночные отношения, прямым последствием которых является усиление посредников-купцов. Русский город отражает этот процесс увеличением числа рыночных площадей и формированием специфических торговых кварталов. Еще в начале XI в. епископ Мерзебургский Дитмар насчитывал в Киеве восемь торжищ; в Новгороде вся прибрежная полоса вдоль Волхова представляла собой торговую пристань, и сверх того еще существовал самый "торг" в виде очень большой торговой площади, окруженной торговыми рядами и подворьями. Этим и объясняется название правобережной "Торговой" стороны Великого Новгорода.

Летописные источники не сообщают о профессиональных цеховых корпорациях русских ремесленников (как это было в Западной Европе), однако расселение по профессиональному признаку встречалось почти во всех городах. На это указывают и археологические находки и дошедшие до нас названия улиц - так называемых "концов", заселенных представителями однородной профессии. Б. А. Рыбаков (Там же, с. 508 и 509) насчитывает 11 крупных ремесленных профессий с 64 специальностями. Кузнецы обычно селились на окраинах или за пределами города, соблюдая тем самым правила пожарной безопасности; гончарное производство сосредоточивалось тоже на окраинах близ оврагов, где производилась добыча глины; мясники расселялись близ городских ворот на скотопрогонных дорогах; кожевники стремились занять побережье. Четкое деление посада по профессиональному признаку мы находим в Великом Новгороде, где существовали Плотницкий конец, Гончарский конец и ряд дворов, заселенных купцами различной национальной принадлежности.

Судить о числе жителей в раннефеодальных русских городах очень трудно, так как летописные источники либо косвенно характеризуют численность населения, либо крайне преувеличивают его (Некоторое представление о числе жителей в Киеве дает сообщение Лаврентьевской летописи об эпидемии 1092 г., когда "...продахом корсты (т. е. гробы. А. В.) от Филиппова дне до мясопуста 7 тысячь". Длительность эпидемии при переходной мясопустной неделе могла быть не более трех месяцев, и, следовательно, смертность была чрезвычайно большой. Однако летописец не отмечает, как обычно, убыли населения, из чего можно заключить, что Киев насчитывал несколько десятков тысяч жителей. Этот вывод подтверждается свидетельствами иностранных путешественников, которые ставили Киев на второе место после самого населенного города мира - Константинополя). Подобным же образом нельзя судить о планах площадей и улиц, составлявших вместе с кварталами, заполнявшими кремли и посады, территорию города в целом.

За исключением северо-западных городов Новгородской земли, все русские деревянные города погибли в огненной буре, сопровождавшей истребительное нашествие татар. И тем не менее дошедшие до нас каменные храмы, ворота и земляные валы городов и детинцев дают представление о композиционных приемах и замыслах русских мастеров градостроительного искусства. Так, имеются все необходимые данные для того, чтобы характеризовать выбор места и территориальные размеры русских городов. Далее расположение главных храмов (а отчасти и дворцов) делает возможной характеристику центров если не с планировочной точки зрения, то по крайней мере в смысле размещения высотных зданий. И, наконец, сохранность городских валов и знание мест, где стояли ворота, дают ключ к пониманию предвратных ансамблей, оформлявших собой въезды в город.

Основывая города, русские мастера-"горододельцы" всегда выбирали наиболее удобные, красивые и хорошо защищенные места. Поскольку главными путями сообщения в Древней Руси являлись реки, постольку большинство городов возникло у рек, близ удобных естественных гаваней. Несомненно, что выбор территории для строительства Киева был предрешен наличием р. Почаины и староречий Днепра, где и возникла торговая пристань. Часто города основывались у слияния рек, так как в этих случаях город превращался в узел торговых дорог и значительно выигрывал в обороноспособности. Псков, занимавший узкий сектор земли между Исковой и Великой; Нижний Новгород, стоявший между Волгой и Окой; Ярославль, построенный на полуострове, омываемом Волгой и Которослыо, а также Тверь, Кострома и ряд других городов демонстрируют этот прием размещения города. Если в районе торговых путей находилось большое озеро, то выбор падал на его побережье. Новгород был основан поблизости от Ильмень-озера, так же были построены Ладога, Гдов, Белозерск и др. В поисках наиболее защищенного места русские мастера выбирали излучины рек (Суздаль, Великие Луки), острова (г. Остров, Порхов, Торопец), полуострова, глубоко вдававшиеся в озеро (Осташков), и обязательно высокие берега, откуда раскрывались широчайшие панорамы заречных равнин. Таким образом, в выборе мест для строительства городов русские архитекторы держались тех же принципов, что и древние греки. Отметим еще одно, весьма существенное обстоятельство, а именно: русские города, как правило, размещались в "ополье", т. е. среди обжитых и освоенных земельных угодий, обеспечивавших город продовольствием. Именно поэтому великий русский градооснователь Юрий Долгорукий закладывал свои города только там, где уже имелось прочно укрепившееся сельское хозяйство. Наглядные примеры этому дают Юрьев-Польской, расположенный среди житницы Суздальского княжества, и Переславль-Залесский, построенный близ рыбного оз. Клещино.

По сравнению с современными нам городами древнерусские города занимали крайне незначительную территорию, но для своего времени они являлись чрезвычайно крупными городами. Так, например, Новгород в XIV в. имел около 300 га, т. е. не менее чем современный ему Париж. Территория Киева накануне нашествия Батыя исчислялась по меньшей мере 200 га, Владимир в пределах стен и валов имел 150 га. Конечно, столь большие территориальные размеры русских городов объяснялись наличием посадов, но если город не имел торгово-ремесленного значения, то его территория сводилась к одной крепости - детинцу. Именно поэтому на ранних ступенях своего развития Киев и Новгород целиком умещались в пределах своих кремлей, а такие крепостные города XII-XIII вв., как Дмитров, Тверь или Юрьев-Польской, занимали не более 8-10 га.

Классифицируя древнерусские города по их очертаниям и направлениям территориального развития в дальнейшем, можно выделить четыре основных планировочных типа, а именно: 1) города, первоначально имевшие раздробленную планировочную структуру; 2) города, стремительно выросшие и образовавшие компактную территорию, которая напоминает круг или овал; 3) города линейного типа, нанизанные на главную дорогу, и 4) города, развивавшиеся в междуречьях путем постепенных пристроек острога к острогу.

Характерными городами первого (раздробленного) типа являлись Чернигов и Киев, возникшие на пересеченной местности и лишь впоследствии слившиеся воедино. К городам кругообразного типа относится большинство древнерусских городов, начиная с Господина Великого Новгорода. Третий (линейный) тип превосходно представлен Владимиром на Клязьме, тогда как четвертый наглядно демонстрирует Псков.

Обращаясь к приемам размещения храмов, необходимо различать храмы главные и второстепенные. Главный храм, как правило, принадлежал общегородскому общественному центру. Этим и объяснялось его центральное расположение в городе - на самых высоких и самых красивых местах. Соборы св. Софии в Новгороде и Киеве (времен Ярослава Мудрого), а также приведенный на с. 219 псковский собор наглядно иллюстрируют этот прием.

Париж во второй половине XIV в. (в стенах Филиппа-Августа) 1 - собор Парижской богоматери; 2 - Сент-Шапель; 3 - Консьержери; 4 - Лувр; 5-5 - улица Сен-Жак; 6-6 - улица Сен-Мартен; 7-7 улица Сен-Дени. Сравнение Парижа с приведенным к общему масштабу Новгородом указывает на разреженность планировочной ткани древнерусских городов, что объяснялось наличием деревянной с приведенным постройки и обычаем русских широко селиться

Вместе с тем главные храмы, подобные киевской Софии, не были только культовыми зданиями. Государство основало ряд соборов и монастырей в память тех или иных выдающихся исторических событий. Так, собор св. Софии в Киеве, как полагают, был построен на месте победы Ярослава Мудрого над печенегами - в "поле", примыкавшем к древнему Киеву. Само собой разумеется, что такое дополнительное назначение культового здания, игравшего роль исторического монумента, сильно возвышало его, влияя и на размещение, и на размеры, и на самую трактовку архитектурной композиции. Храм-монумент требовал центрального местоположения в городе, больших размеров и спокойной централизованной композиции, включавшей в себя 5, 9 и даже 13 куполов. Первоначальный Софийский собор в Новгороде (как и киевский Софийский собор) имел 13 глав; второй, ныне существующий, каменный, был возглавлен пятью куполами. С развитием ремесленного производства уже в XII в. стала вырабатываться листовая золоченая медь (О покрытии церквей и великокняжеских теремов золоченой медью известно из летописей и археологических находок. Так, например, в Ипатьевской летописи под 1175 г. говорится, что Андрей Боголюбский "город Володимерь сильно устроил, к нему же ворота златая доспе, а другая серебром учини... и в Боголюбом и в Володимере городе верх бо златом устроил...". Сообщение летописца о применении золоченых крыш в Боголюбове подтверждается раскопками H. Н. Воронина (см. Воронин H. H. Памятники Владимиро-Суздальского зодчества XI-XIII веков. М, -Л., 1945)), и с этого времени на главных соборах появляются золотые шлемовидные купола. Позолота создавала сильные, но гармонические контрасты с побеленными или белокаменными стенами соборов, украшенных тонкой резьбой. На фоне синего неба золотые главы соборов вызывали радостное, праздничное настроение. Западноевропейский город, несмотря на высокий художественный уровень готического зодчества, все же был тусклым и сумрачным по сравнению с русскими городами. Вот почему все иностранцы, побывавшие на Руси, с восторгом отзывались о многокрасочности русского города, встречавшего путешественников золотыми богатырскими шлемами церквей.

Архитектурные памятники и внешние стены Новгорода во второй половине XIV в. Сеть улиц нанесена по планам XVII и XVIII вв. 1 - собор св. Софии; 2 - церковь Бориса и Глеба; 3 - Воскресенские ворота; 4 - Пречистенские ворота; 5 - торг; 6 - Ярославово дворище; 7 - церковь Спаса Преображения

Отличительной чертой древнерусского градостроительства являлось стремление создать лицевую сторону города - фасад, обращенный к реке или наиболее людной дороге. А поскольку наилучшую видимость зданий обеспечивают холмы с высокими скатами и обрывами, постольку главные храмы ставились над самым обрывом. Таковы Успенский и Дмитриевский соборы во Владимире, Великая церковь в Киево-Печерской лавре, кремлевские и монастырские ансамбли Чернигова и ряд других. Если город размещался на ровном месте, то собор сооружали совсем поблизости к городским стенам, так как в противном случае высокие валы с венчающими их стенами могли бы скрыть его в перспективе. Этот последний прием убедительно иллюстрирует Переславль-Залесский, где белокаменный Спасо-Преображенский собор, заложенный Юрием Долгоруким, стоит у самых валов. Мысленно восстанавливая рубленые стены на городских валах, можно воскресить тот внешний вид, который имел Переславль-Залесский в XII-XIII вв. Валы и стены, вероятно, скрывали почти весь барабан под куполом, и над городом полновластно царил только один шлемоподобный купол, глядевший в окрестные степи.

Переславль-Залесский. Абсиды Спасо-Преображенского собора. Здание построено в 1152 г

Рядовые приходские церкви, прямое назначение которых заключалось в обслуживании городского населения, строились и в кремлях, и в посадах. Но это размещение обычно тоже не было случайным. Высокое композиционное дарование русских мастеров подсказывало им ту или иную систему в размещении церквей. Так, В. А. Лавров убедительно приписывает новгородскому мастеру Петру замысел окружения Новгорода кольцом церквей (Из неопубликованной рукописи В. А. Лаврова "Национальные традиции русского градостроительства", разд. 1, гл. 2, а также книга В. Лаврова "Развитие планировочной структуры исторически сложившихся городов". М., 1977, с. 14). Реку Волхов Лавров рассматривает в качестве композиционной оси города, а в пятиглавии Никольского собора на Ярославовом дворище видит попытку уравновесить Софийский собор через реку (В настоящее время Николо-Дворищенский собор имеет только одну центральную главу. От четырех остальных сохранились только нижние слои кладки барабанов, скрытые под четырехскатной крышей). Юрьев и Антониев монастыри, расположенные у подступов к Новгороду с севера и юга, можно расценивать не только как передовые посты обороны, но и как парадные въездные сооружения, оформлявшие главную дорогу - "Великий водный путь из варяг в греки".

Приемы размещения древнерусских городов. Слева - Порхов в середине - Псков; А - так называемый Довмонтов город; Б - Старое Застенье; В - Новое Застенье; 1 - Троицкий собор; 2 - место псковского торга до 1510 г.; 3-3 - Новгородская дорога; 4-4 - Кузнецкая улица; 5-5 - Великая улица; справа - Торжок: 1 - город; 2 - Борисоглебский монастырь

Правило строить монастыри и приходские церкви на подступах к городу - у главных речных и сухопутных дорог - прочно вошло в практику русских мастеров-"горододельцев". Цепь монастырей и церквей на левом высоком берегу Клязьмы, растянутая вплоть до Боголюбова и церкви Покрова на Нерли, является торжественным оформлением въездов во Владимир. Но не всегда такие сооружения строились с одной стороны от реки или главной дороги. У подъезда к позднее сформировавшемуся Переславлю-Залесскому мы находим два симметрично расположенных монастырских ансамбля - Горицкий и Данилов. Подобное расположение монастырей (а следовательно, и архитектурных вертикалей) являлось попыткой создать своего рода пропилеи города, невиданные в западноевропейской градостроительной практике. Насколько большое художественное значение придавали русские мастера оформлению речных и сухопутных въездов в города, свидетельствует тот же Переславль, где устье р. Трубеж при впадении ее в обширное и необычайно красивое оз. Клещино было украшено двумя церквами, стоявшими по сторонам реки. Эти церкви своим размещением на побережье отражали древнейшие традиции русских градостроителей; они прекрасно обрамляли устье реки, уподобляясь белоснежным сказочным пропилеям и, кроме того, служили маяками для затерявшихся в тумане рыбачьих судов.

Переславль-Залесский. Вид Спасо-Преображенского собора с правого берега р. Трубеж

Ко времени нашествия татар достигли величайшего расцвета три крупные художественные школы: киевская, новгородская и владимирская. В круг влияния киевской архитектурной школы входил Чернигов и близлежащие волынские и галицкие города; Новгород определял архитектуру северных русских городов, тогда как Владимир нераздельно господствовал в центральных районах страны. Одноглавые кубические храмы мы находим в Пскове и в Новгороде; и там и здесь среди широких лугов и под холодным северным небом они производят чарующее впечатление подобно народным сказаниям старины. Однако не нужно думать, что формы, получившие признание в Киеве, Новгороде или Владимире, с точностью копии воспроизводились повсеместно. Наоборот, в столицах создавались только главные типы церковных и гражданских построек, а каждый город варьировал их по-своему согласно старой русской пословице "что город-то норов". Вот почему архитектурное наследие раннефеодальных русских городов так разнообразно и богато.

Приемы размещения древнерусских городов. Слева - Торопец. В середине - Кашин: 1 - город; 2 - Духов монастырь; 3 - Дмитриевский монастырь; 4 - Клобуков монастырь; справа - Переславль-Залесский. 1 - Спасо- Преображенский собор; 2 - Никольский монастырь

В 1237 г. полчища Батыя обрушились на цветущие русские города, обратив их в почти безлюдные пепелища. Быстро продвигаясь вдоль волжской речной системы, татары истребили все деревянные города Рязанского и Владимирского княжеств, включая Рязань, Владимир, Суздаль, Ростов и Москву. В 1240 г. Батый появился под стенами древнего Киева, и героически оборонявшаяся днепровская столица была разрушена и сожжена. Трудно определить масштабы этого величайшего бедствия, затормозившего на целые столетия экономическое и культурное развитие страны. Но несомненно то, что русский народ сумел сохранить и пронести через татарское иго свою высокую градостроительную культуру, которая расцвела с невиданным блеском позднее в эпоху утверждения централизованного Русского государства.

Чернигов. Генеральный план прибрежной части города: 1 - кремль со Спасо-Преображенским собором (построен около 1036 г.); 2 - Елецкий монастырь с Успенским собором (середина XII в.); 3 - загородный Троицкий монастырь

Стропы канатные http://komplektacya.ru/gruzopodjemnoe-oborudovanie/stropy-gruzovye/universalnye-kanatnye/ в магазине Комплектация.ру