Глава II. Нидерланды: две тысячи лет борьбы с морем [1979 Бондарев Л.Г.

Холмы-убежища - терпы. Предшественниками плотин, защищающих ныне Нидерланды, были искусственные холмы, насыпанные среди низкой болотистой равнины. Уже во II в. до н. э. обитатели побережья Северного моря - батавы и фризы - ставили свои жилища на таких насыпях, где можно было отсидеться и во время ветрового нагона воды со стороны моря, и при разливах рек.

Упоминание о таких поселениях есть у римского естествоиспытателя Плиния Старшего: "...живущее здесь убогое племя устроило свои поселения на естественных высотах или искусственно насыпанных холмах, вершины которых поднимаются над гребнями самых больших волн, какие до сих пор наблюдались. Когда вода заливает окрестность, эти хижины напоминают забытые в море суда".

Рис. 1. Распространение терпов на побережье Северного моря восточнее зал. Эйсселмер. По А. Ламберту (Lambert, 1971)

Холмы-убежища возвышаются на 9 - 12 м. На них расположены многочисленные населенные пункты. В Нидерландах такие холмы называют терпами ("терп" по-фризски означает "деревня"), а на немецком побережье Северного моря - варфтами (рис. 1). Наиболее старые терпы имеют возраст более 2000 лет, их стали насыпать еще со времен римского владычества. В Вемелдинге, в западной части страны, есть терп высотой в 16 м. Его склоны террасированы - на уступах можно разместить стада скота.

Крупные терпы создавались в течение длительного времени в несколько приемов. Раскопки у Эзинге (северо-восточная часть Нидерландов) показали следующее. В 300 г. до н. э. обнесенное частоколом первоначальное поселение - два прямоугольных жилища со стенами из хвороста, обмазанными глиной, и амбар на сваях - располагалось прямо на поверхности марша^*. Затем был устроен холм из торфянистого дерна высотой 1,2 м и 35 м в поперечнике, на котором нашли приют четыре фермы. Эти жилища были перестроены около 50 г. до н. э., когда терп поднялся до 2,1 м, а его ширина увеличилась до 100 м. Наконец, в римское время высота искусственного холма достигла 3,4 м, а диаметр - 150 м. В III в. н. э. селение было уничтожено пожаром, но впоследствии восстановлено. Затем, в 800 - 950 гг. и в XII в., терп надстраивался и расширялся; он был обитаем до XIII в. Этот терп, как и многие другие, подобные ему, лежит своим основанием ниже аккумулятивной поверхности времен постримской трансгрессии.

^* ( Марш - низменный берег, который подвергается затоплению время высоких приливов и штормовых нагонов воды. )

Археологические исследования показали, что не только местные племена, но и пришлые римляне насыпали искусственные холмы. Близ Утрехта раскопан "римский" терп высотой около 6 м над уровнем марша. Найденные таблички с римкими надписями позволили установить, что терп был обитаем с 42 по 260 г. Конечно же, эта насыпь и подобные ей возводились не только из фортификационных соображений (на них располагались военные лагеря), но и из-за угрозы наводнений.

Рис. 2. Различное соотношение терпов с молодыми морскими осадками: 1 - голоценовые пески; 2 - соленые маршевые глины; 3 - глины постримской трансгрессии (III - X вв. н. э.); 4 - искусственно насыпанные холмы-убежища. По А. Ламберту, с упрощениями (Lambert, 1971)

На рис. 2 показано различное соотношение тернов с молодыми морскими осадками. Невысокий терп А, построенный прямо на соленой маршевой глине, - свидетель приливных наводнений доримского периода. Люди покинули его во время римской трансгрессии (250-500 гг. н. э.), и этот невысокий терп был погребен морскими глинами. Терп Б имеет гораздо большие размеры: он беспрерывно надстраивался и пережил трансгрессию. Его основание погружено в римские глины. Терпы - объекты, имеющие археологические датировки, - позволяют делать выводы о динамике уровня моря в историческое время.

Число заселенных искусственных холмов в Нидерландах достигало 1250. Их общий объем явно превышает объем трех самых больших и самых известных египетских пирамид - усыпальниц Хеопса, Хефрена и Микерина в окрестностях Гизы. А если еще добавить сюда объем многочисленных дамб, построенных позднее, то можно смело ставить вопрос о пересмотре списка Семи чудес света. Так, и не без основания, считают М. Дендермонде и X. Диббитс - авторы книги "Голландцы и их плотины" (1956).

В начале XIX в. выяснилось, что насыпной грунт терпов - своеобразный культурный слой, богатый органическим веществом, - содержит много фосфатов и представляет собой великолепное удобрение. Крестьяне стали срывать холмы и разбрасывать землю на полях для подкормки трав. Неразумность такой практики обнаружилась очень скоро - во время штормового нагона воды в 1825 г., когда было затоплено 2/3 страны. Но богатая черная земля терпов (terpaarde) ценилась столь высоко, что разрушение островов спасения продолжалось во всевозрастающих масштабах. Холмы срывали до заборов стоявших на них ферм, до церковных стен. Э. Реклю писал, ссылаясь на Э. Лявеля, что один терп мог принести доход в 40 - 50 тыс. франков. После 1830-х годов многие терпы продавались целиком: Они рассеивались на окрестных полях, на отвоеванных у моря польдерах, загружались в лодки и в трюмы судов, которые развозили плодородную землю в другие части Нидерландов.

Разрушение достигло апогея в последней четверти XIX столетия. Из 1250 некогда заселенных искусственных холмов более 600 совершенно исчезли с лица земли, и от них не осталось никаких следов. Другие были срыты частично - их неправильная форма и крутые склоны - не первоначальный облик, а результат позднейшего вмешательства человека. Больше всего пострадали терпы Фрисландии, в меньшей степени - провинции Гронинген.

Безудержная волна уничтожения терпов, порожденная алчностью, была в конце концов остановлена. Причин несколько. Во-первых, терпы до сих пор все еще не перестали играть роль островов спасения, для которой они и предназначались. Далее, при их истреблении безвозвратно утрачивался ценнейший археологический материал. В настоящее время в Нидерландах работает Общество по изучению терпов.

Резонными были также и возражения гигиенистов. Основания терпов, как правило, лежат ниже уровня окружающих их полей и лугов. После полного изъятия земли возникали западины, которые заполнялись грунтовыми водами и становились рассадниками комаров. И наконец, соображения эстетического характера. Обедняется ландшафт, исчезают немые свидетели многих драматических событий в истории страны, холмы спасения, дававшие приют не одному поколению людей.

Терпы вновь стали разрушать во время второй мировой войны. В "Голландских письмах" М. Шагинян пишет: "Немцы, в последнюю войну грабившие все оккупированные ими страны, вывозили из Голландии вагонами - знаете что? Почву. Почву, ювелирно возделанную, творчески созданную столетиями почву, дающую (цифры 1948 года) с одного гектара 4260 кг урожая пшеницы, в то время как Англия в этом же году дала 2820 кг, Франция 1910, а хваленая Америка-1110". Видимо, М. Шагинян допускает неточность. По всей вероятности, вывозилась не земля с полей, а разрушались терпы.

Двадцатитрехвековая традиция создания холмов-убежищ соблюдается и сейчас: посередине нового польдера Вирингермер, созданного в 30-х годах н. э. в одной из осушенных частей Зёйдерзе, поднимается на 2 м над ординарным уровнем моря гигантский терп.

Интересно, что значительная часть сохранившихся к настоящему времени терпов показана на геоморфологической карте Нидерландов масштаба 1:600 000 (Atlas van Nederland, 1963 - 1974). На ней помечены все искусственные холмы высотой более 1,5 м - их свыше 500.

Холмы-убежища известны и в других низменных странах. В дельте Ганга и Брамапутры они тесно застроены и засажены бананами, пальмами и плодовыми деревьями. А в Северной Америке, в области прежнего расселения одного из оседлых индийских племен по Огайо и Миссисипи, археологи выделяют особую культуру "строителей холмов" (moundbuilders).

Первые дамбы. В Нидерландах первые дамбы возникли вдоль речных русел. Их предшественниками были римские дороги. Известно, что римляне питали особую слабость к хорошим дорогам, которые строились ими прочно и надежно (знаменитая Аппиева дорога служит до сих пор). Территория нынешних Нидерландов - холодной, болотистой, сырой и туманной страны на берегу "тяжелого и медленного" моря, так не похожего на лазурное Средиземное, - имела важное стратегическое значение. Расположенные там римские гарнизоны прикрывали с северо-востока от германских племен богатую провинцию Галлию. Укрепления были связаны судоходством по Рейну и Маасу, и по этим же долинам проходили дороги, которые, избегая болот, тянулись по песчаным отмелям вдоль рек. Полотно дороги надстраивалось, поднималось, и получалось, что в одно и то же время строятся и дорога, и дамба. Прошло некоторое время, и проницательный римский военачальник Друск уже стал возводить на Рейне специальные насыпи для защиты от разливов.

Что касается побережья Северного моря, то там самые первые дамбы были построены на южном берегу эстуария Шельды и на острове Толен у Весткерке и Схерпениссе. Они датируются VII в. Около 1000 г. были построены дамбы на правом берегу эстуария Мааса к западу от современного Роттердама; прежде заболоченный район осваивается. Появляются первые польдеры - так называют в Нидерландах участки низменной земли, отвоеванные у моря, озера или реки и защищенные от них дамбами.

В Фрисландии еще в середине X в. не было плотин. Однако уже в то время существовали их предшественники - диквегены (dijkwegen) - поднятые тропы, ведущие от одного терпа к другому или соединявшие фермы на низких берегах.

На рубеже первого и второго тысячелетий нашей эры набеги викингов прекращаются, к тому же ослабевает морская трансгрессия. Обитатели Нидерландов, избавленные от бешеных атак людей и природы, начинают осваивать марши. Каждодневный опыт показывает им, что диквегены, утоптанные ногами людей и лошадиными копытами, сдерживают проникновение соленых морских вод на обрабатываемые земли и пастбища при приливах и ветровых нагонах воды. Постепенно в населенных местностях диквегены развиваются в систему защитных сооружений. Там, где они пересекали небольшие естественные русла или дренажные канавы, ставились предшественники шлюзов - простые деревянные щиты, которые можно было опустить при морских наводнениях и избежать засоления используемых земель. Когда нагон морской воды прекращался, щиты поднимали и сбрасывали скопившуюся пресную воду. В X в. щиты заменяются створками, похожими на открывающиеся в сторону моря ворота. Они действовали автоматически: приливная волна смыкала створки, а во время отлива створки распахивались.

Человек не мог не обратить внимание на подсказку природы - естественные дамбы - дюны, которые протягиваются почти вдоль всего внешнего побережья Фландрии и Голландии и представляют собой естественную плотину, преграду на пути морских волн. Выделяют две генерации дюн - древние и современные. Формирование первых относят к атлантическому времени (5 - 2-е тысячелетия до н. э.). Они располагаются вдоль внутреннего края полосы молодых дюн, то примыкая к нему вплотную, то удаляясь на некоторое расстояние. Максимальная высота холмов не превышает 4 м. Молодые дюны возникли в историческое время. Их высота доходит до 60 м - для низинной Голландии это настоящие горы. В некоторых местах они надвинуты на древние дюны.

Дамбы в полосе дюн начали сооружать около 1000 г. в тех местах, где прерывались естественные песчаные гряды, защищавшие материк от набегов морских волн. Один из таких прорывов образован руслом Старого Рейна. Бреши были заполнены, болота вдоль внутреннего края пояса дюн осушены и превращены в пашню и пастбища.

Привлекают внимание и ватты - земли у внешнего края дюн, которые освобождаются от воды при отливе. Ослабление подъема уровня моря после 950 г. позволило начать их освоение. Обвалованные и освоенные участки у внешнего края дюн голландцы называют коогами (koog); их появление относится к 1100 - 1200 гг.

В XIII в. в Северной Голландии вместо простых насыпей из утрамбованной земли появляется новый тип дамб - "дамбы из грязи" (slikkerdijk). Их внешняя часть обкладывалась "кирпичами", вырезанными из торфянистого дерна, или комьями вязкой глины, затем на склон набрасывали слой морских водорослей (рис. 3, А), назначение которых было воспрепятствовать быстрому размыву. Водоросли имели хорошее сцепление со склоном, прилипали к нему, но постепенно сгнивали, и тогда покрытие из них приходилось обновлять. При отсутствии водорослей внешнюю часть дамбы покрывали вязанками камыша, укладывая их вдоль склона. Такая облицовка была еще менее долговечной, чем из водорослей, - ее меняли через 5 - 6 лет.

Рис. 3. Разные типы дамб в Нидерландах, сменяющие друг друга во времени: 1 - торфяные 'кирпичи'; 2 - утрамбованная земля; 3 - камень; 4 - прокладка из камыша или морских водорослей; 5 - глина; 6 - песок. По Л. Ламберту (Lambert, 1971)

К исходу XIII в. практически все нидерландские берега были ограждены валами, насыпанными человеком. Дамбы опоясывают острова, лежащие у эстуариев Шельды и Мааса, сопровождают берега крупных рек. Наиболее сложная система плотин сформировалась в Северной Голландии, в так называемой Водяной стране (Waterland). Своему названию она обязана множеству существовавших тогда озер^*, соединенных протоками друг с другом и с морем. Положение осложнялось тем, что подъем уровня моря при штормах и при аномальных приливах затруднял сток внутренних вод и озера выходили из берегов. Во время больших наводнений опасность в этом лабиринте угрожала повсюду. Извне морские волны часто вторгались через Зьепп, где прерывалась полоса дюн. Но постепенно здесь везде на границе воды и суши выросли плотины.

^* ( К настоящему времени многие из них осушены.)

История борьбы с морем содержит немало трагических страниц. Много раз дамбы рушились под натиском волн и наводнения поглощали освоенные земли. Об этих катастрофах речь еще будет впереди. Однако рано или поздно человек возвращал утраченную территорию.

Начиная с XV в. при строительстве дамб широко используется дерево. Эластичная подушка из водорослей на внешнем склоне защищается частоколом (рис. 3. Б), Сначала его ставят вертикально, но очень скоро практика показала, что гораздо успешнее противостоят волнам наклонно вбитые сваи.

Позднее стали сооружаться плотины с каркасом из здоровенных бревен. Громадные сваи связывались друг с другом толстыми дубовыми поперечными досками. В основании внешней части Весткаппельской плотины таких параллельных рядов свай насчитывалось одиннадцать! Нижняя часть больших плотин складывалась из камней. Строя дамбы, голландцы целиком очистили свою страну от валунов - нигде на поверхности не увидеть ни одного камня." Гранитные глыбы привозились даже из Норвегии! Использовался и кирпич. Верхушка насыпалась из глины, внутри которой укладывались прокладки из хвороста. Ширина в основании составляла 50 - 100 м, а средняя высота - 8 - 10 м. Обращенный к морю склон делался пологим и защищался рядами свай от набегающих волн. Это были настоящие крепости из земли, камня и дерева.

Постепенно "технология" строительства становилась более дешевой. Плотины стали возводить из песка с фашинной "арматурой" (из хвороста), камни укладывали лишь в основании. Только построенная в IX в. Весткаппельская плотина, которая неоднократно уничтожалась бурями, каждый раз восстанавливалась старинными традиционными приемами. Про эту насыпь длиной 3800 м, соединяющую девять островков, говорят, что она обошлась бы дешевле, если бы ее отлили из бронзы и покрыли серебряными щитами.

"Летние", "зимние", "спящие" - такая своеобразная терминология сложилась по отношению к нидерландским плотинам. Летними называют новые плотины, строительство которых еще окончательно не завершено. Они выполняют свое назначение летом, но не дают гарантированной защиты от жестоких зимних бурь, когда штормовые волны иногда перехлестывают через гребень и временно заливают и засоляют земли, используемые как пастбища. Зимние дамбы - самые высокие, крепкие, надежные, выдержавшие не одно тяжелое испытание, защищающие города и плодородные обрабатываемые земли. И наконец, спящими, уснувшими называют те старые дамбы, которые по мере отвоевания земель у моря оказались далеко от берега внутри страны. Это ветераны, выполнившие свой долг. Часто шлюзы этих дамб разобраны и дороги ведут через проломы. А иногда их разбирают для строительства новых дамб.

Рис. 4. Территория Нидерландов в римское время (I в. до и. э.- III в. н. э.): 1 - дюны; 2 - крупные озера; 3 - крупные болотные массивы; 4 - современная граница Нидерландов. По А. Ламберту (Lambert, 1971)

Катастрофы XII - XV веков. XII и XIII века знамениты неистовыми штормами у берегов Западной Европы. В 1170 г. во время страшной бури море начало разрушать полосу суши, соединявшую провинцию Голандию с Фрисландией. К югу от этой перемычки располагалось пресноводное озеро Флево, о котором упоминает римский историк Тацит (рис. 4). Густые леса покрывали его низкие берега. Археологические находки говорят о том, что население восточного берега Флево в X - XI вв. занималось земледелием. Озеро имело сток, вытекавшая из него река Флевум была судоходной.

По мере подъема уровня моря и нарастания интенсивности приливов стало постепенно расширяться и Флево. Пролив между островом Тексел и материком, неизвестный в римское время и исключительно редко использовавшийся для судоходства до IX в., был расширен штормами и теперь не мог препятствовать приливным волнам перехлестывать в озеро. Во время наводнения 1170 г. в середине страны, у Утрехта, появились морские рыбы.

Хроники XIII в. упоминают 35 больших наводнений. Особенно памятны катастрофы 1221, 1230, 1242, 1277 и 1287 гг., когда были затоплены десятки селений и погибло множество людей. В 1287 г. морские воды прорываются в бассейн Флево. Все голландские берега содрогаются от натиска волн^*, насквозь продуваются непрекращающимися ветрами. "Логово ветров ужаснее львиного логова. Сколько трупов в бездонной глубине! Ветры безжалостно гонят темную громаду горько-соленых вод. Они ничего не слышат, их же всегда слышно. То, что они учиняют, похоже на преступление" (В. Гюго. Труженики моря).

^* (Причем не только в фигуральном смысле. Э. Реклю (1897) писал о том, что название двух южных островов Зеландии - Бевеланд означает в переводе "трясучая страна" и объясняется тем, что во время штормов тряслась зыбкая болотистая почва.)

По оценкам современников, во время наводнения 1287 г. только в Фрисландии погибло около 50 тыс. человек... Терпы - в какой раз! - дают пристанище беглецам от стихии. Холмы-убежища усиленно наращиваются в это время.

На месте Флево возник залив, рассекающий страну надвое. Его площадь - 4367 кв. км. В масштабах Нидерландов это значительная величина, и залив, в котором поселились тюлени, в противоположность Северному морю нарекли Южным морем - Зёйдерзе. Впервые это название упомянуто в 1340 г.

Вот как описывает нидерландское Южное море и его берега французский художник Анри Гавар в книге "Мертвое царство на Зюйдер-Зее" (1880): "Эта зеленеющая, вечно ровная полоса земли, простирающаяся на необозримое пространство, как-то успокаивающе действует на душу. В виду этой вечно горизонтальной линии не чувствуешь ни необходимости думать, ни потребности действовать: вами овладевает какое-то странное чувство, род нравственной дремоты, так' что невольно переносишься в мечтательный мир, и это настроение духа так спокойно и мирно, что напоминает непробудный сон..."

Такое же ощущение оцепенения, неподвижности воздуха и воды, замедленности времени насыщает и другое описание, сделанное почти 100 лет спустя: "...Зюйдерзее - море мертвое или во всяком случае почти мертвое. Из-за плоских берегов, затерянных в тумане, трудно понять, где оно начинается и где кончается. Плывешь-плывешь, а вокруг никаких перемен, и глаз не находит ни одного ориентира, по которому можно было бы определить скорость передвижения. В этой навигации есть что-то фантастическое" (А. Камю. Падение).

Впрочем, в пределах "мертвого Зёйдерзе" разыгралось немало драматических событий. В средние века плавание по заливу из-за отмелей, туманов и плохой ориентации считалось не менее трудным, чем неизмеримо более длительное путешествие в Испанию. К бортам плоскодонных лодок, которые ходили вдоль берега, голландцы приделывали нечто вроде длинных лопастей (zwaard). При боковом ветре их погружали в воду, и лодка получала сразу как бы два киля, которые препятствовали крену.

Море наступает повсюду. В 1277 г. рухнули плотины в устье Эмса, на крайнем востоке страны погиб город Торум и около 50 деревень. Возник извилистый залив Долларт, что поголландски значит "бешеный". Тогда же появился и залив Лауверсзе.

Человек сопротивляется - на берегах Долларта строятся дамбы. Но море было сильнее. В 1413 г. плотины не выдерживают, и рукав залива проникает до Вестерволде. Дальнейшее продвижение моря на юг удалось остановить, но в 1509 г. Долларт приобретает характерную двуязычную форму, прорываясь в западном направлении. Здесь в конце концов была создана новая линия защиты, спасшая от затопления Гронинген, и с 1545 г. началось постепенное и длительное возвращение потерянных земель (рис. 5).

Южнее устья Шельды в 1375 - 1376 гг. возник залив Браакман.

Озера-дыры. Высказано вполне обоснованное мнение (Fels, 1954), что отчасти все эти бедствия были подготовлены деятельностью человека. Дело в следующем. Начиная с VII - VIII вв. и до середины XIV в. в Нидерландах и на немецком побережье Северного моря в больших масштабах добывали торф, мощные пласты которого обычно подстилают тонкий слой молодых морских глин. Пропитанный морскими солями торф - darinck, или zel, - сжигали. Золу - zel as - смешивали с морской водой и кипятили в больших железных чанах до полного испарения. Так получали прославленную в те времена "фризскую соль". Ее потребление резко увеличилось в XIV в., когда голландцы стали вылавливать много сельди (про Амстердам говорят, что он построен на сельдяных костях). Засол производился в бочках прямо на судах. Это стимулировало добычу торфа для получения соли, хотя уже тогда с местной солью конкурировала привозная - из Франции, Португалии и с Канарских островов.

Рис. 5. Осушение бухты Долларт. По А. Ламберту (Lambert, 1971)

Торф вынимали из канав и сушили на полосках земли между канавами. Постепенно канавы расширялись, а полоски между ними, наоборот, все больше и больше суживались, и в конце концов участок торфоразработок превращался в озеро. На старинных и современных картах привлекают внимание такие искусственные озера с прямолинейными берегами, как бы составленные из прямоугольников, трапеций и квадратов разного размера. "...Область Вехтплассен, район, расположенный к западу от Гауды, и большие участки к северу от реки Ауде-Рейн полностью сожжены", - пишет Беннема, один из авторов "Геологии Нидерландов" (Бурк и др., 1959).

Средневековые разработки понизили поверхность многих участков суши и облегчили тем самым позднейшее вторжение волн на материк и разрушение побережья Северного моря. Добыча торфа "продырявила" во многих местах водоупорную "прокладку". На месте бывших разработок образовалось множество озер. Эти озера вели себя своеобразно: во время штормов на Северном море, когда сильные западные ветры нагоняли морские воды на нидерландские берега, уровень в них (если дно сложено не водоупорной глиной, а песками) тоже начинал подниматься, как поднимается вода в сообщающихся сосудах. При сильном ветре и подъеме уровня происходило дальнейшее расширение озер - волны отрывали на берегах пласты торфа. Старые описания содержат упоминания о плавающих островах, которые пересекают озера. В 1509 г. плавающий остров со стадом коров был отнесен от одного берега залива Долларт до другого и там сел на мель, животные не пострадали.

В книге Г. Марша "Человек и природа", вышедшей в свет в Лондоне в 1864 г., - большой работе, посвященной проблеме антропогенного воздействия на лик Земли, - сказано, что в Нидерландах добыча торфа и истребление деревьев привели при содействии ветра к образованию Гарлемского озера. В начале XVI в. его площадь была 26 кв. км. К 1531 г. оно сливается в один водоем с соседними озерами - Лейдензе, Оудзе и Шпириигмером я в конце столетия образует бассейн в 106 кв. км. В 1700 г. поверхность Гарлемского озера составляла 160 кв. км и продолжала возрастать в последующие годы. Подсчитано, что начиная с 1506 по 1840 г., когда начались осушительные работы, площадь озера увеличивалась в среднем на 44 га в год и в конце концов составила 180 кв. км.

Водоем протягивался на 15 миль между Амстердамом и Лейденом параллельно морскому берегу; максимальная ширина достигала 7 миль; глубина озера доходила до 14 футов. По нему ходили парусные суда, а во время войны за независимость - в 1573 г. - здесь произошло сражение между кораблями гёзов и испанцев. Во время больших бурь озеро сообщалось с Зёйдерзе, его низкие берега заливались при ветровом нагоне воды.

Итак, угроза наводнения была не только на побережье, куда накатывались соленые воды, но и в тылу. Пришлось приступить к строительству "внутренних" дамб, ограждавших изменчивые озера, причем при их возведении использовался тот же торф: нарезались полосы размером 14 X 2 м, четыре человека становились на пружинящий губчатый плот и отводили его до места строительства, где потопляли большими камнями.

Естественно, что особенно серьезные последствия имело продырявливание торфяной "прокладки" при ее расположении ниже уровня моря, так как в этом случае напор воды снизу был более значителен. В частности, это обстоятельство оказалось одной из причин гибели польдера Ваард - одного из наиболее рано освоенных крупных польдеров в низовьях Рейна. Он был осушен в 1270 г. В XIV в. на его территории располагалось около 40 селений и велась оживленная торговля торфом, солью, зерном.

Добыча торфа для выработки соли была, выражаясь современным языком, одной из основ экономики региона, но она же в итоге погубила польдер. Разработки часто располагались рядом с плотинами у их внутренней стороны, даже у их основания, или на внешней стороне, в полосе, затопляемой приливом.

Были многие попытки ограничить опасную для самого существования польдера выемку торфа. С 1375 г. его перестали добывать ближе чем в 4 км от дамб, а в 1404 г. последовало категорическое запрещение торфоразработок в пределах польдера. Но было уже слишком поздно. Длинные участки плотин, находившихся в запущенном состоянии, были подрыты и серьезно ослаблены. Да они никогда и не были достаточно надежными, поскольку подстилались слабым и непрочным торфом. Фильтрация под плотинами была велика, и она увеличивалась еще более вследствие выемки торфа. Плотины деформировались, сплющивались, проседали под собственной тяжестью.

Серьезные бедствия угрожали польдеру Ваард в 1287, 1288, 1374, 1376, 1377, 1379, 1393, 1396 гг. Но бреши были заделаны и затопленные участки осушены. В 1420 г. наводнение опустошило селение Гертруденберг и совершенно Дезорганизовало жизнь польдера; возникли ссоры и разногласия относительно ремонта и восстановления дамб, находившихся в запущенном состоянии.

Катастрофа разразилась год спустя. В ночь с 18 на 19 ноября 1421 г. штормовой прилив, гонимый свирепым западным ветром, обрушился на дамбы у Броека и стал заливать Гроте-Ваард. В это же время Маас и Ваал также имели очень высокий уровень воды, которая стала переливаться через дамбу у Меркендама. Дамба не выдержала напора и вскоре была сокрушена на всем протяжении до Путтерсхоека. Теперь уже не было ни времени, ни сил, ни возможностей бороться с разрушением плотин. В этот трагический день погибло, по словам современников, 72 селения и утонуло 100 тыс. человек (новейшие оценки более умеренные - 20-25 затопленных селений и 10 тыс. погибших). Немногих оставшихся в живых, и в том числе, согласно легенде, младенца в колыбели, вынесло волнами на небольшой клочок суши - Киндердайк (Детскую дамбу).

Дюны приходят в движение. В средние века необдуманная деятельность человека нанесла также большой ущерб и естественным дамбам - дюнам.

В античные времена дюны были закреплены. Вот что пишет по этому поводу Э. Реклю: "В старину все дюны Европы были покрыты лесами. По единогласному свидетельству древних географов, в занимаемых ныне Нидерландами равнинах леса тянулись до самого берега моря, и батавы, англы, фризы не имели в своих наречиях специального слова для обозначения горки из сыпучего песка. Ни великий географ Страбон, ни энциклопедист Плиний, ни какой-либо другой писатель древнего мира не упоминают о существовании холмов, переносимых ветром, хотя это явление не могло не поразить их, если бы оно было известно в те времена" (Реклю, 1914).

Песчаные дюны приходят в движение, когда уничтожается растительность на их склонах. В этом часто бывает повинен человек: вырубка леса, лесные пожары, стравливание травы стадами, сама пастьба и прогон скота - все это быстро разрушает рыхлый и неустойчивый почвенный горизонт. И переносимый ветром песок начинает засыпать обрабатываемые поля, надвигается на селения. Одному из английских авторов принадлежат слова: "Природа устроена так, что там, где вода не в состоянии наказать человека за его невежество и неразумные поступки, это делает ветер" (Дж. Джекс).

Голландцы не раз имели возможность убедиться в том, к каким печальным последствиям приводит уничтожение растительного покрова на дюнах. Начиная с римского времени до средних веков вся береговая линия дюн между островами Тексел и Волхерен постепенно была сдвинута ветрами в сторону материка на несколько километров.

Следующие факты подтверждают это. На западном побережье Волхерена жестокий шторм в сентябре 1960 г. содрал и унес отложения пляжа в приливной полосе между Домбургом и Весткапелле, и обнажились борозды плуга. Считают, что обработка земли относилась к периоду около 900 г., причем в то время участки пашен располагались у внутреннего края дюн. Церковь у Эгмонта не позднее 1570 г. находилась на подветренной стороне дюн, под защитой их гряды. Затем здание было засыпано движущимися песками. Минуло время, и руины оказались между дюнами и морем, а в 1741 г. они стали жертвой волн...

Для защиты пояса естественных дамб с XV в. на приливной полосе перед дюнами голландцы стали строить волноломы, а позднее дюны стали укреплять изгородями, засаживать деревьями и травами, чтобы задержать их движение.

Малая ледниковая эпоха. С первой половины XVI в. штормовые приливы ослабевают, но климат становится более суровым. На равнинах увеличивается продолжительность и снежность зим, в горах начинается экспансия ледников. В Альпах ледники и разрушительные лавины вынуждают горцев покидать обжитые места. 1560 - 1720 годы охарактеризованы в работах многих авторов как "малая ледниковая эпоха".

Кстати, именно в эти годы мастера голландской школы живописи часто обращаются к зимним пейзажам. На полотнах Хендрика Аверкампа (1585 - 1634), Брейгеля - младшего (1564 - 1636), Аерта ван дер Нера (1604 - 1677) мы видим белые поля, скованные крепким льдом каналы и озера, покрытые инеем деревья, засыпанные снегом хижины, дым из труб, уходящий столбом в стылое небо...

К "малой ледниковой эпохе" относятся и годы борьбы с испанским владычеством, движение гёзов (60 - 70-е годы XVI в.), столь красочно описанное в "Легенде об Уленшпигеле" Шарля де Костера. Его описания, идет ли речь о пейзаже или о бытовых сценах, отличаются точностью и достоверностью. В книгу, например, включены подлинные тексты проповедей XVI столетия. Эта особенность "Легенды" объясняется, пожалуй, тем, что ее автор в течение долгих лет был служащим архива в Брюсселе. Через его руки прошли годы старинных бумаг. Профессиональная привычка к правильности и документальности сказалась на манере писателя, и поэтому нидерландский пейзаж XVI столетия он видит поистине глазами современников. Вот несколько "климатических" выдержек из книги Костер а:

"Пришел ноябрь с его морозами, когда человечество услаждается музыкой кашля".

"На дворе стоял январь, жестокий месяц. Шел снег и тут же смерзался... На сером и ясном небосклоне четко вырезались неподвижные костяки деревьев, ветки которых были покрыты снежными пуховиками. Снег лежал на хижинах и на верхушках заборов, усеянных следами кошачьих лап..."

Замерзал Зёйдерзе и прибрежные воды Северного моря. "...Толщина льда две четверти... он достаточно крепок, чтобы выдержать несколько сот человек с пушками и полевыми орудиями".

"Пришел апрель. Сперва стояла мягкая погода, потом ударил мороз, и небо стало пасмурное, как в поминальный день... Уже падают снежинки на дорогу".

Ничего похожего на XX век! В настоящее время средняя температура января положительная, в разных точках страны она меняется в пределах от +0,9 до +2,9°. Устойчивого снежного покрова не возникает, зимние осадки выпадают главным образом в виде дождей.

В "малую ледниковую эпоху" сильные штормы и наводнения становятся гораздо более редкими, но время от времени наносят все же большой ущерб. Море разрушало плотины в 1570, 1665, 1717, 1724 и 1825 гг.; каждый раз погибали тысячи людей, разрушались деревни, превращались в топь поля. В 1717 г. исчезла "Соленая земля" - часть самого западного из островов Зеландии, а наводнение 1825 г., затопившее 40 деревень и погубившее десятки тысяч голов скота, сопровождалось эпидемией чумы. В Зёйдерзе штормовые волны год от года продолжали размывать сложенный непрочными суглинистыми отложениями остров Шокланд, и в 1858 г. его покинули последние жители.

Опустошительные наводнения и жестокие штормы ХII - XIII вв. и наступившая затем "малая ледниковая эпоха" имеют причинно-следственную связь. Это соседние звенья своеобразной цепной реакции в природе. По представлениям советского ученого А. В. Шнитникова, последовательность событий такова. Один раз в 1800 - 1900 лет Солнце, Луна и Земля оказываются на одной прямой и приливообразующая сила достигает максимальных значений. Такое сочетание трех небесных тел и его последствия - не внезапное и быстро проходящее явление; оно характеризуется развитием во времени, нарастанием, достижением максимума, пребыванием в этом состоянии, после чего начинается спад.

При максимальных приливах развиваются внутренние морские волны большой амплитуды, низкотемпературные придонные воды поднимаются близко к океанической поверхности и охлаждают ее. Нарастает ледовитость Арктики и Субарктики, граница многолетних морских льдов сдвигается на юг. В умеренных широтах усиливаются зимние холода, надвигаются горные ледники, поднимается уровень озер, увеличивается заболачиваемость. Однако в силу большой инерции в природном комплексе все перечисленные изменения запаздывают по отношению ко времени максимума приливообразующей силы.

Последний такой максимум приходится на первую половину XV столетия; трансгрессивная фаза охватывает XV - XVIII вв. Середина XIX в. рассматривается как начало переходной фазы 1800 - 1900-летнего ритма с преобладанием тенденции к потеплению и падению общей увлажненности (Шнитников, 1957).

Золотой век и нашествие червя-древоточца. XV в. называют золотым веком Нидерландов. Стихия успокаивается. Штормы пошли на убыль. Поврежденные плотины приведены в порядок, укреплены, надстроены и расширены. Осушаются озера, прорываются каналы, устраиваются шлюзы. Тысячи мельниц перекачивают воду. На осушенных пространствах создаются ухоженные поля.

Голландцы соперничают с англичанами, французами, португальцами, испанцами. Голландские капитаны бороздят все моря. Они открывают Австралию (одно время материк назывался Новой Голландией), Новую Зеландию, обосновываются на мысе Доброй Надежды, скупают пряности в Ост-Индии, торгуют с Японией и Китаем, закладывают в устье Гудзона город Новый Амстердам, ставший впоследствии Нью-Йорком. Одно время (в 1636 г.) Вест-Индская компания установила даже господство над громадной территорией Бразилии, а в 1667 г. голландцы поднялись по Темзе и сожгли пригороды Лондона.

Торговый флот Нидерландов насчитывал 34 тыс. судов^* и был равен объединенному флоту всех других народов. Морская торговля приносит неисчислимые доходы. В Амстердам, Утрехт, Лейден, Гарлем, Гаагу стекаются богатства со всего мира. По выражению К. Маркса, "Голландия была образцовой капиталистической страной XVII столетия"^**.

^* (По количеству единиц флот XVII в. намного превосходил современный. В 1940 г. голландский торговый флот насчитывал 1153 корабля (2 870 тыс. бр.- рег. т), а в 1972 г.- 941 судно (3 878 тыс. бр.- рег. т) (Серебрянный, 1974). Рост суммарного водоизмещения сопровождается неуклонным сокращением количества судов. Толпа карликов превратилась в кучку великанов. )

^** ( К. Маркс, Ф. Энгельс Соч., т. 23. М., 1960, с. 761. )

"Крохотная страна, но она присосалась к щедрым сосцам Великой Воды... она пьет, захлебываясь" (К. Чапек. Картинки Голландии).

Опрятные голландские города отгорожены от неспокойного моря настоящими крепостями, громадинами из земли и дерева. Специальная служба неусыпно следит за состоянием плотин, защитные валы с каждым годом становятся крепче и надежнее.

Но недолог был золотой век. Другие государства, тоже ставшие на путь капиталистического развития, рвутся к колониальному, морскому и торговому господству. Соперничество Нидерландов с Англией и Францией становится все более напряженным и переходит в длительные, изнурительные войны, истощающие страну.

Для ведения войн нужны были деньги, деньги и деньги. Неудержимо растут налоги - их были десятки. Облагалась продажа дома (4,5% стоимости), содержание прислуги, учеников и вся недвижимость - дом и двор, печь, мельница, переправа, земля, лес. Брались налоги на чай и кофе независимо от того, потреблялись они или нет. Только присяга в том, что эти напитки совершенно не потреблялись в доме, освобождала от обложения. Налог на соль был вдвое больше стоимости самой соли. Взималась церковная десятина и налоги на вино, пиво, водку, мыло, уголь, повозки, пару ушей (лошадь), мед, воск, шерсть, торф, овец, лен, коноплю, табак, убой скота, помол, наследство. Был налог на весы, причем особо облагалось взвешивание масла и сыра. Хозяин коровы должен был раскошеливаться 5 раз - за саму корову, за масло, сыр, пастбище и шкуру. Большие налоги на плотины и польдеры отбивали охоту осваивать новые земли, и во второй половине XVII -начале XVIII в. строительство плотин приходит в упадок...

А тут еще новая беда, которая пришла неожиданно.

В 1731 г. в Зеландии и Западной Фрисландии появляется и необычайно быстро размножается древоточец тередо (Teredo limmoria или Т. navalis), завезенный судами, возвратившимися из дальних плаваний. Древоточец этот - двустворчатый моллюск, раковина которого в процессе эволюции переформировалась в своеобразное сверло с раздвинутыми створками и зазубренными гребнями и бугорками. Взрослый "червь" вырастает до 50- 60 см, причем 7зо - 1/40 ДЛИНЫ приходится на раковину.

Уже через одну-две недели после появления на свет тередо прикрепляется к дереву и начинает пробуравливать в нем ходы, делая 8-12 сверлильных движений в минуту. Он убивает при этом двух зайцев - создает убежище для своего мягкого тела и получает пищу. Желудок корабельного червя всегда набит опилками. Он питается также планктонными организмами, которых засасывает через сифон. Тередо избегают друг друга - их ходы в древесине самым причудливым образом меняют направление, но никогда не пересекаются. Поверхность ходов покрыта известковистыми выделениями.

Морской древоточец издавна был опасным врагом парусных судов, теперь же он набросился на деревянные части нидерландских дамб. В один прекрасный день голландцы с ужасом увидели, как ломаются и крошатся изъеденные сваи и море начинает размывать откосы плотин, лишенные защитного покрытия.

Рис. 6. 'Изображение в высшей степени вредных морских червей из Вест-Индии, которые вызвали неописуемый ущерб в Восточной Фрисландии, на Текселе и в Амстердаме'. Гравюра XVIII в.

Новость быстро облетела Европу. Благословенные Нидерланды под угрозой потопа! Гибель Нидерландов близка! В Швейцарии газета, издававшаяся в Берне, писала о том, что назло труду тысяч людей черви каждый день делают большие дыры в дамбах и что твари имеют настолько твердую голову, что ее не размозжить даже кузнечной кувалдой. На гравюре в атласе Ван Штолька, изданном в Аугсбурге в те же годы, изображены падающие устои - пронизанные ходами древоточцев массивные бревна, к которым прикреплено полотнище с изображением карты Нидерландов; кругом торжествующие жирные черви с отталкивающими наглыми физиономиями и злорадными ухмылками.

Вред в самом деле был очень велик. Уже в 1732 г. червями были совершенно уничтожены сваи Вестфризензейской дамбы на протяжении 50 км, а на участке в 20 км повреждения также были весьма значительными. Тогда для защиты от червей бревна стали сплошь покрывать гвоздями с широкими шляпками и железными пластинами, а в некоторых местах использовали привезенную за тысячи верст твердую заморскую тропическую древесину. Сваи из красного и черного дерева! Для борьбы с морским червем применяли препараты мышьяка.

Но в конце концов стало ясно, что неизбежно придется отказаться от привычных традиций возведения плотин. Их внешние откосы от подножия до гребня одеваются камнем. При строительстве шлюзов стали использовать кирпич. Реконструкция стоила очень дорого - более 5,5 млн. гульденов - громадная сумма для того времени. Зато угроза плотинам миновала - позднее тередо упоминается очень редко. Но и червь приспосабливается: в 1931 г. он был обнаружен поселившимся в фашинах из хвороста одной из наполовину построенных дамб в районе Зёйдерзе, причем успел нанести ощутимый вред - пришлось переделывать выполненную работу. Вместо прокладок из хвороста стали применять соломенные маты.

Другие враги плотин. Корабельный червь - не единственный враг. Откосы дамб и берега каналов повреждаются норами ондатры. Причиной усиления ветрового развевания естественных дамб - дюн может быть избыточное количество кроличьих нор.

В первой половине нашего столетия в Европе появился китайский мохноногий краб (Eriocheir sinensis), случайно завезенный с Дальнего Востока. Пришелец был впервые обнаружен в 1912 г. в Северной Германии. Не имея на новой родине врагов, которые существенно ограничивают его численность в пределах естественного ареала, новый вид очень быстро размножился и распространился на значительную часть бассейнов Северного и Балтийского морей. В 1929 - 1938 гг. он заселил территорию Нидерландов. Китайский краб, по выражению Ж. Дорста, "превосходный землекоп". Он наносит вред плотинам, роя норы до 80 см в глубину и до 12 см в ширину, причем на 1 кв. м может насчитываться до 30 нор (Дорст, 1968).

Наконец, к врагам современных плотин, которые имеют асфальтовую облицовку, должны быть причислены и микроорганизмы! Установлено, что деятельность бактерий- одна из причин износа асфальтовых покрытий. Они превращают углеводороды битумов в легкорастворимые белковые соединения (Тульчинская, 1975). Асфальт делается непрочным, разрыхляется, и ускоряется его механическое разрушение, производимое колебаниями температуры и водой.

Затопление земель во время второй мировой войны. В мае 1940 г. Нидерланды были оккупированы фашистской Германией. В 1944 и в начале 1945 г. фашисты, опасаясь высадки десанта союзников, взорвали дамбы и затопили большие площади земель вдоль больших рек и морского побережья.

Под водой оказалась широкая полоса по Рейну - от устья до германо-нидерландской границы, многие низины в Фрисландии. Почти целиком скрылись под водой острова Волхерен, Толен, Схаувен. Всего было затоплено более 3,6 тыс. кв. км - примерно столько же, сколько было осушено голландцами к концу XIX столетия в результате многовекового упорного труда... Затопление земель совершалось буквально до последних дней войны. Так, дамба, защищавшая Вирингермер, первый польдер, освоенный после перекрытия Зёйдерзе, была взорвана 17 апреля 1945 г. С военной точки зрения эта акция была совершенно бессмысленной, ибо советские войска уже штурмовали Берлинский укрепленный район, а союзники перешли Рейн.

Генерал Зейс-Инкварт, отдавший варварский приказ о взрыве дамб, был впоследствии судим в Нюрнберге как военный преступник и приговорен к смертной казни через повешение.

Последнее большое бедствие. Особенно подвержен наводнениям юго-запад Нидерландов - низовья Рейна, Мааса и Шельды. Наиболее высокий уровень воды наблюдается в тех случаях, когда совпадают во времени высокие морские приливы, штормовые западные ветры и половодье на реках. Приливная волна нагоняется тогда ветром в низовья рек и затрудняет сток, вода быстро прибывает. Такая ситуация складывалась много раз и часто приводила к печальным последствиям. Достаточно вспомнить разрушение польдера Гроте-Ваард в ноябре 1421 г. - самую трагическую катастрофу в истории Нидерландов.

Последнее большое наводнение тоже случилось на юго-западе страны. В ночь с 31 января на 1 февраля 1953 г. вода поднялась на 3 - 4 м выше опасного уровня и хлынула через дамбы. В плотинах образовалось более 500 брешей, подчас шириной до 100 м. Была повреждена и дамба, блокирующая Зёйдерзе, но она выдержала напор моря. Наводнение опустошило 165 тыс. га земель. Утонуло около 2 тыс. человек и 72 тыс. лишились крова. Погибло много скота.

Работы на Зёйдерзе прекратились, все имеющиеся силы и материалы были брошены в районы бедствия. Малые бреши довольно быстро заполнили мешками с песком. Капитаны сажали свои суда на мель у прорванных плотин и закрывали путь волнам. Но там, где были разрушены большие участки дамб, потребовался долгий и напряженный труд. Только летом, в июле, были заполнены четыре большие промоины.

Рис. 7. Осушение земель в Нидерландах. Земли, осушенные: 1 - в 1200 - 1600 гг.; 2 - в 1600 - 1900 гг.; 3 - в 1900 - 1970 гг.; 4 - земли, которые могут быть осушены, вероятно, к 1980 г.; 5 - дамбы; 6 - горизонталь +1 м. Эту линию условно можно считать границей освоенных земель в том случае, если бы человек не противостоял морю. По Краткой географии Нидерландов (1976)

Последняя брешь шириной свыше 200 м была окончательно заделана в ночь с 6 на 7 ноября при искусственном освещении, сила которого в 7 раз превосходила свет полной Луны. Здесь восстановительные работы велись по-новому. По морю к разрушенному участку были отбуксированы четыре кессона - громадных бетонных ящика. Их завели в брешь, выстроили в одну линию и начали заполнять грунтом с помощью землесосных снарядов. Кессоны погрузились и сели на дно.

А в январе 1976 г. сильный ураган, пронесшийся над Северной Европой, повредил защитные дамбы в Нидерландах ФРГ в Бельгии и Дании. Население голландского острова Тексел пришлось эвакуировать.

Если бы человек не противостоял морю... Около ¹/₃ территории Нидерландов лежит ниже нулевой отметки. Но не только эти земли были бы залиты, не будь плотин. Считают, что жертвой моря стали бы дюны и некоторые участки низменностей; всего было бы затоплено и смыто около половины площади страны, где сосредоточено в настоящее время около ³/₄ всего населения - более 10 млн. человек.