Промышленность и рост городов в начале XX в.

Вступление капитализма в монополистическую стадию вызвало большие изменения в экономике, демографии и техническом оснащении городов. Годы, предшествовавшие первой мировой войне, ознаменовались чрезвычайно быстрым развитием производительных сил, на что неоднократно указывал В. И. Ленин (Ленин В. И. Империализм, как высшая стадия капитализма. Поли. собр. соч., т. 27, с. 299-426). В течение 13 лет (с 1900 по 1913 г.) индекс мирового промышленного производства повысился с 72 до 121, что составило в среднем ежегодный прирост почти на 5% (Варга Е. С. Современный капитализм и экономические кризисы. М., 1963, с. 412). Столь высоких темпов развития индустрии не наблюдалось на протяжении всей истории капиталистической формации.

Особенно быстро прогрессировали новые отрасли промышленности и в первую очередь электротехническая и химическая. В конкуренцию с каменным углем вступила нефть, добыча которой, как и разработка залежей торфа, сильно возросла. В Германии, Франции и США началось строительство электрических станций с эксплуатацией водной энергии. Одним из главных стимулов промышленного развития капиталистических стран в предвоенные годы было расширение рынков сбыта как внутри метрополий, так и в колониях. Технические усовершенствования в свою очередь ускоряли производство. Сильно влияли на рост индустрии и железные дороги. С 1900 по 1913 г. было построено 344 тыс. км железнодорожных линий, что явилось рекордной цифрой. Соединяя районы добычи сырья и топлива с центрами обработки и вывоза готовой продукции, железные дороги способствовали развитию существующих городов, включая и портовые города на речных и океанских торговых путях. В то же время они предопределили возникновение новых промышленных центров и сельскохозяйственное освоение отдаленных земель. Развитие производительных сил в новых районах изменило экономическую географию ряда стран. В Соединенных Штатах Америки наряду с продолжавшимся развитием промышленного Севера возникли новые районы концентрации производства к югу и западу от него, в результате чего индустриальный центр тяжести страны переместился из Пенсильвании в штат Огайо. Изменилась и география промышленных районов в Англии, где все больший удельный вес стали приобретать промышленные города в районе Лондона и Бирмингема.

Наряду с естественным ходом индустриального развития капиталистического мира в данный период появился еще один фактор, значение которого стало возрастать с закономерностью геометрической прогрессии. Этим фактором явилась подготовка к всемирной войне за передел территориальных владений и рынков между главными империалистическими державами. После длительной дипломатической подготовки в начале текущего века к франко-русскому союзу примкнула Великобритания, в результате чего образовалась Антанта, противопоставившая себя Тройственному союзу, во главе которого стояла Германская империя. Фактически после подписания англо-французского (1904 г.) и англо-русского (1907 г.) соглашений не только Европа, но и добрая половина тогдашнего света раскололись на два враждующих лагеря. Экономические и политические противоречия между Великобританией и Германией заставляли обе стороны с лихорадочной поспешностью создавать военно-морской флот, тогда как взаимные притязания континентальных держав (Германии и Австро-Венгрии к России и Франции, и наоборот) вели к организации невиданных в истории армий. Естественно, что подготовка к войне не могла не стимулировать развития промышленности. В предвоенный (и еще более в военный) период государство стало главным заказчиком сталелитейной, машиностроительной и химической промышленности. Оно как бы слилось с капиталистическими монополиями и получило возможность планировать военно-промышленное производство, а также приобрело право принудительных закупок промышленной и сельскохозяйственной продукции.

Милитаризация европейской экономики повлекла за собой интенсивный рост военно-промышленных центров. В Германии особенно быстрыми темпами росли города Рурского каменноугольного бассейна, где сосредоточились выплавка стали, тяжелое машиностроение и производство оружия всех родов. Среди городов Рура первое место заняла его индустриальная "столица" - Эссен, обязанная своим стремительным развитием все более расширявшимся заводам Крупна. С 1905 по 1910 г. население Эссена увеличилось па 64 тыс. и достигло 295 тыс. человек. За тот же пятилетний период число жителей Дуйсбурга (через который проходило сырье и готовая продукция Рура) возросло со 191 до 229 тыс. Не отставали от них и другие крупные рурские города, такие, как Дортмунд, Бохум и Дюссельдорф. В темпах развития городов предвоенная Франция уступала Германии, однако и в этой стране военно-промышленные центры проявили тенденцию интенсивного роста. Накануне войны заметно выросли города лионского района, находившиеся в орбите влияния оружейных заводов Шнейдера в Ле-Крезо; быстро росла и Тулуза, где сосредоточилось производство взрывчатых веществ.

В Англии за тот же период далеко шагнул вперед Бирмингем, как и все судостроительные центры, включая и Лондон. Обращаясь к рассмотрении" особенностей роста крупнейших промышленных центров и прежде всего столиц, необходимо указать на возникновение новых тенденций в их демографическом и территориальном развитии. Переписи населения, проводившиеся в европейских странах и в Америке, уже давно отмечали замедление роста населения столиц, а в начале XX в. и его полное прекращение.

Однако фактически никакого снижения в нарастании численности населения не было, ибо статистические подсчеты проводились в ранее установленных муниципальных границах, тогда как развитие городов происходило за пределами этих границ. К началу XX в. Лондон, Париж, Берлин, Нью-Йорк, как и ряд других городов-гигантов, полностью исчерпали свои земельные ресурсы в городской черте и оказались настолько плотно застроенными, что вопрос о размещении в них новых промышленных предприятий, как и жилой застройки, мог быть решен только за счет окраин или развития поблизости расположенных небольших городов и поселков. А поскольку именно здесь и находились наиболее дешевые земли, промышленность хлынула сюда неудержимым потоком. В сравнительно короткое время города не только выпустили длинные щупальцы вдоль железных дорог, но и оказались в окружении городов-спутников, напоминающих в совокупности планетную систему. С возникновением таких урбанистических скоплений закончилась эпоха монолитного города-гиганта и началась эпоха территориально разобщенных и еще более колоссальных городских организмов, состоящих из экономически связанных между собой городов.

Индустриальный пейзаж в 'черной Англии' в начале XX в. (по Фредерику Иорнсу)

Чрезвычайно ярко проявила себя эта тенденция в Нью-Йорке. Если до начала бурного индустриального развития Америки (т. е. до 80-90-х годов XIX в.) Нью-Йорк ограничивался островом Манхэттен и примыкавшим к нему с востока Бруклином, то теперь стали быстро развиваться Ричмонд, Джерси-Сити, Ньюарк и ряд других промышленных центров на правом берегу реки Гудзон. Вместе с новыми жилыми районами на Лонг-Айленде и материке, а именно Куинсом и Бронксом, они заняли обширную территорию, далеко превзошедшую самый Манхэттен.

Освоение территории Лондонского графства под застройку с 1750 по 1914 г

Из европейских городов весьма наглядные цифры параллельного роста собственно города и его предместий дает берлинская статистика. В 1900 г. население старого Берлина насчитывало 1892 тыс. человек, к 1910 г. оно увеличилось на 84 тыс., а вслед за этим стало постепенно снижаться. И в то же время численность населения 14 берлинских предместий прогрессировала по круто восходящей кривой. В 1900 г. число жителей в предместьях Берлина составляло 820 тыс., а через 10 лет оно достигло 1659 тыс., т. е. возросло на 102 %, тогда как самый город вырос только на 4,5 %. Еще более ощутимым было замедление роста населения в Лондоне (при одновременном бурном развитии его окраин). За первое десятилетие XX в. население Лондона выросло лишь на 15 тыс. человек, в то время как окрестности приобрели 685 тыс. жителей. Принимая во внимание новую тенденцию в развитии больших городов, парламенты стали узаконивать расширение муниципальных границ и, наконец, было признано своевременным ввести понятие "Большой Лондон", "Большой Берлин" и т. д.

Бурный рост населения в окрестностях больших городов происходил не столько за счет естественного прироста, сколько за счет постоянного притока человеческих масс из сельских местностей и экономически отсталых городов и поселков. Усиливала заселение окрестностей столиц и внутренняя, чисто городская, миграция населения. В течение целого столетия лондонская статистика отмечала неуклонное падение населения Сити. Так, в 1801 г. в Сити постоянно жило 128 тыс. человек, к 1881 г. население снизилось до 50 тыс., в 1901 г. в Сити числилось только 27 тыс., а в 1911 - 19,5 тыс. Еще стремительнее падала численность населения в центральных районах Нью-Йорка, где южная оконечность Манхэттена потеряла почти всех своих постоянных жителей.

Обезлюдение деловых районов крупнейших капиталистических городов происходило под влиянием двух причин: во-первых, вследствие вытеснения нерентабельной в центрах жилой застройки несравненно более доходными общественными зданиями, а также домами, принадлежавшими трестам, синдикатам и торговым конторам, и, во-вторых, вследствие добровольного переселения состоятельных жителей из переуплотненных центральных кварталов в предместья, непосредственно сливавшиеся с сельской природой.

Поэтому уже в начале XX в. центры крупнейших капиталистических городов почти обезлюдели.

Стихийно сложившиеся лондонские трущобы. Двор жилого дома, примыкающий к старой многоэтажной фабрике

Стропы 2ст http://komplektacya.ru/gruzopodjemnoe-oborudovanie/stropy-gruzovye/vetvevye/2st/ на сайте Комплектация