Первый городовой архитектор Г. И. Кизеветтер

Указом правительства от 10 сентября 1836 г. в Нижнем Новгороде была учреждена впервые должность городового архитектора, на которую был назначен Георг Иванович Кизеветтер.

Родился Георг 11 января 1808 г. в С.-Петербурге, в семье известного тогда историка и теоретика музыки Кизеветтера Рафаила-Георга, дававшего уроки в домах высших сановных особ. В январе 1819 г. отец привел Георга в Академию художеств. После медицинского осмотра и экзаменов комиссией было отобрано 40 мальчиков, среди которых значился и "сын учителя музыки" Георг Кизеветтер^*.

^* (Петров П. Н. Сборник материалов..., т. 2, с. 124-125.)

Успехи Георга в академических классах были заметны, хотя и не удостаивались высших наград. Весной 1829 г. он окончил полный курс наук^* и был назначен в Нижний Новгород на должность архитектора Казенной палаты.

^* (ГАГО, ф. 669, оп. 318, д. 978, л. 12.)

Семь последующих лет жизни Г. Кизеветтера были заняты постоянными разъездами по уездным городам, строительством и ремонтом почтовых домов и арестантских этапов, питейных заведений и присутственных мест, больниц и тюрем. Многолетнее занятие мелкими работами и ремонтом старых строений было Г. Кизеветтеру в тягость, и он искал возможность получить должность в самом губернском городе.

Благоприятный случай представился летом 1836 г., когда архитектору поручили разработать фасады и планы здания кремлевской полицейской части. Его проект, представленный на рассмотрение в С.-Петербург, получил монаршее одобрение. Это открыло перед Г. И. Кизеветтером возможность претендовать на вновь учрежденную тогда в Нижнем Новгороде должность городового архитектора. Ходатайство за него нижегородского военного губернатора М. П. Бутурлина перед столичным начальством было удовлетворено, и 20 сентября 1836 г. Г. Кизеветтер приступил к исправлению новой должности, давшей ему сразу в сравнении с прежним более чем двойной оклад жалованья (1200 руб. в год) и чин коллежского секретаря^*.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 1, л. 4 об. - 5.)

Аттестат, выданный Г. Кизеветтеру по окончании Академии художеств в 1829 г.

На первых порах Г. Кизеветтер исполнял свои обязанности чрезвычайно ревностно. Надо отметить, что именно в два-три последующих года им было создано все то, что особенно заслуживает нашего интереса. По штатному расписанию городовому архитектору придавались два помощника. В качестве одного из них в декабре 1836 г. стал работать инженер-поручик М. П. Камышников, а на жалованье другого Г. Кизеветтер имел возможность нанимать опытных чертежников: унтер-офицеров нижегородского гарнизона А. Поспелова, Д. Дивеева, рядового А. Жилина и купеческого сына К. Мичурина, что ставило его в особое - в сравнении с работой других нижегородских архитекторов - положение. Это позволяло Г. Кизеветтеру выполнять любое число фасадов в достаточной мере квалифицированно, так как будучи хорошим художником-акварелистом, он лишь подправлял и раскрашивал выполненные помощниками чертежи, придавая им изящный вид и внешнюю привлекательность. Позднее в послужном списке будет отмечено, что "со времени определения г. Кизеветтера в должность нижегородскаго городоваго архитектора, в течении 3-х лет составлено собственно г. Кизеветтером 100 фасадов на постройку каменных и деревянных обывательских домов в г. Нижнем Новгороде, которыя все без изъятия удостоены высочайшаго утверждения"^*.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 354, л. 7 об.)

Проект дома В. Арясова на Ильинской ул. 1838 г. Арх. Г. Кизеветтер

Для мещан-нижегородцев архитектор обычно приказывал помощникам копировать "образцовые фасады", для купцов и дворян нередко разрабатывал собственные проекты в традициях классицизма. Таковыми были фасады 1838 г. домов А. Клочковой на Варварской и В. Арясова на Ильинской улице. Но в них уже отчетливо прослеживается стремление Г. Кизеветтера введением дополнительных элементов декоративного убранства - меандровых плетенок и жуков, сложнопрофилированных тяг и балясин - обогатить решение фасадов. Здесь как бы сливались воедино и еще сильные традиции классицизма с его четкой логикой построения, и нарастание в его недрах новых тенденций украшательства, приведших позднее к эклектике.

Заложенное еще в ученические годы преклонение перед авторитетом ведущих мастеров архитектуры иногда приводило к курьезам. Так, например, при проектировании дома И. Княгининскому архитектор как бы повторил решение фасада одного из крыльев Адмиралтейства, правда, без ризалитных выступов с колоннами и без высокохудожественного скульптурного убранства.

История здания началась в 1836 г., когда коллежский асессор И. А. Княгининский приобрел значительную территорию земли "со строением", примыкающую к Мытному рынку, а 6 апреля 1837 г. в нижегородском Строительном комитете уже рассматривалось его прошение: "...по сломке выходящаго на Алексеевскую улицу деревяннаго флигеля и конюшеннаго корпуса выстроить во все протяжение по улице крепостной его земли каменный трехэтажный флигель с подвалами, продолжив оный в заворот по базарному двору на 20 сажен, с устройством внутри двора его на каменных арках навеса собственными средствами, без пособия Комитета..."^*.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 11, л. 215 об.)

В проектном варианте доходный дом И. Княгининского имел представительный вид: первый этаж разбит линиями рустовки с маскаронами на замковых камнях окон, архитектурное решение второго этажа строилось на мерном чередовании отбеленных широких рам оконных обрамлений (через одно) с хорошо прорисованными элементами декора, прекрасно читающимися на фоне темно-красного кирпича кладки. Каждый этаж был отделен от другого профилированными тягами.

Посланный в С.-Петербург на утверждение проект получил 22 мая 1837 г. одобрение, а ровно через месяц под надзором городового архитектора были начаты и сами работы. К исходу строительного сезона здание было вчерне окончено.

Надо отметить, что с открытием ярмарочного торга в Нижнем Новгороде он превратился во "всеобщий постоялый двор".

Для приезжающего каждый год купечества состоятельные нижегородцы начали строить гостиницы по всему городу, но наибольшее их число выросло в Благовещенской слободе, лежащей на берегу Оки, прямо напротив ярмарки. Одной из первых с просьбой "выстроить вместо обгоревшаго каменнаго дома новый таковой же трехэтажный"^* обратилась в губернское правление купчиха А. Барышева.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 13, л. 25.)

Проект дома П. Кубаревой в Благовещенской слободе. 1838 г. Арх. Г. Кизеветтер

Составленный Г. Кизеветтером фасад представлял собой добротное по архитектурному решению, но дорогостоящее строение, и потому Строительный комитет, чтоб избежать возможных в дальнейшем отступлений от проекта, потребовал от заказчицы расписки в том, что "по вышеозначенному фасаду на показанном на сем плане месте" она желает строиться, но "по безграмотству" ее роспись поставил сын Илья^*.

^* (ГАГО, ф. 30, оп. 39а, д. 59.)

После утверждения проекта в столице Г. Кизеветтеру было приказано снять с него копию для заказчицы, чтоб подлинный, как образец, хранить в особой папке Строительного комитета. Сохранение "образца" действительно оказалось своевременным. Спустя полгода соседка А. Барышевой по земельному участку купчиха П. Кубарева пожелала выстроить точно такой же дом. Оба здания, объединенные "единой фасадою", составили как бы один корпус, сохраняющийся до сих пор, хотя и с потерей первоначального лепного убранства (ул. Черниговская, 4).

В 1837 г. Г. Кизеветтер разработал для Благовещенской слободы и фасад дома Н. Щепетовой (ул. Черниговская, 12). По своему решению он должен был стать "украшением города", как неоднократно указывал сам архитектор. Первый этаж с высокими арочными окнами и проходом в лавки был разбит бороздками руста. Но главное внимание архитектор обратил на разработку второго, парадного этажа с арочными окнами и коринфскими приставными колоннами в простенках, решенными рельефно, пластично. Над кровлей должен был возвышаться небольшой аттик.

Проект дома Н. Щепетовой в Благовещенской слободе. 1838 г. Арх. Г. Кизеветтер

Дом Н. Щепетовой стал заметным явлением в архитектурном преобразовании города. Найденные здесь приемы позднее неоднократно повторялись в решении фасадов целого ряда зданий в разных частях Нижнего Новгорода.

Но большинство проектов, выдаваемых Г. Кизеветтером заказчикам, копировалось с "образцовых". Так А. Гущину для дома в той же Благовещенской слободе был разработан проект, в общих чертах повторяющий "высочайше конфирмованный" в 1809 г. под № 74, хотя и с привнесением в него незначительных изменений с учетом пожеланий владельца, например, вместо боковых тройных окон на первом этаже сделаны двери.

Таким образом, наиболее значительные проектные работы Г. Кизеветтера этого времени были связаны с Благовещенской слободой. Но вряд ли можно говорить об ансамблевости ее застройки, ибо каждый раз Г. Кизеветтер проектировал фасады, отвечавшие вкусам купцов-заказчиков, не связанные архитектурно-художественно друг с другом.

Проект дома А. Гущина в Благовещенской слободе. 1838 г. Арх. Г. Кизеветтер

В 1837 г. Г. Кизеветтер разработал проект дома для одного из самых состоятельных людей Нижнего Новгорода, мануфактур-советника Ф. Переплетчикова, "великолепием" архитектуры стремившегося затмить уже существовавшие постройки Нижнего посада. Г. Кизеветтер "старался, сколь возможно, чтоб строение сие соответствовало своему назначению с сохранением правильности архитектуры"^*, и придал зданию помпезный вид. Но фасад затерялся в дебрях правительственных канцелярий. Архитектор срочно составил новый проект, и в феврале 1838 г. он удостоился особой похвалы Николая I "за красоту сего фасада"^**, по которому здание и было построено.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 42, л. 5.)

^** (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 354, л. 5 об.)

Мы не будем касаться анализа его архитектуры. Об этом написано достаточно. Но надо иметь в виду, что современный вид здания на улице Кожевенной, где в 1901 г. по инициативе А. М. Горького была открыта общедоступная читальня и чайная "Столбы" для нижегородской голытьбы, не соответствует первоначальному облику из-за многих позднейших повреждений и искажений при ремонтах и приспособлениях.

С весны 1838 г. по проекту Г. Кизеветтера был начат и вчерне окончен в первый же строительный сезон дом для семьи Добролюбовых. Строительство велось от имени матери великого русского революционера-демократа Зинаиды Васильевны, стремившейся "на вновь устрояемой над Лыковою дамбою набережной... сколько из собственных видов, столько и для украшения города на сем весьма важном пункте построить каменный двухэтажный дом с деревянным на каменном полуэтаже флигелем"^*.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 140, л. 14-14 об.)

Дом Добролюбовых, действительно, занял одно из выигрышных мест городского рельефа, господствуя над съездом к Лыкову мосту. Несмотря на то что в основу его архитектурного решения лег "образцовый" фасад, Кизеветтер сумел создать самостоятельный его вариант.

Кроме проектирования и надзора за строительством частных домов и общественных зданий, Г. И. Кизеветтер как городовой архитектор принимал активное участие в разработке и реализации нового генерального плана Нижнего Новгорода 1834-1839 гг. Особенно благоприятные возможности перед ним открылись при прокладке Верхневолжской набережной, которую он мог отстроить по единому замыслу. Но составленный им проект ансамблевой застройки набережной из-за административных проволочек и отсутствия необходимых средств у заказчиков так и не был реализован.

22 августа 1839 г. на М. Покровской улице случился пожар. Огонь перемахивал от дома к дому, и за несколько часов большая часть окружающей застройки была полностью уничтожена. Причем выгорели и несколько кварталов по Ильинской и Б. Ямской улицам. Бедняки даже и не помышляли в зиму отстраивать свои дома, но купцы Химии, Пятов, Веренинов сразу же обратились в Строительный комитет с просьбой представить им новые фасады для возведения каменных домов.

И вновь у Г. Кизеветтера появилась возможность ансамблевой застройки сразу нескольких кварталов города, так как правительство в ответ на ходатайства нижегородцев приняло решение выдать погорельцам ссуды с обязательством возврата "постепенно из доходов, какия будут собираться с домов посредством сдачи в наем". Но затянувшаяся на десятилетие застройка М. Покровской и Ильинской улиц привела к существенным коррективам первоначального замысла городового архитектора.

Дом Н. Белильникова на Ильинской ул. 1840 г. Арх. Г. Кизеветтер. Фото Н. Филатова

Наиболее интересным в архитектурном отношении нам представляется дом Н. Белильникова (ул. Краснофлотская, 68), построенный в 1840 г. Двухэтажное кирпичное здание с небольшим однооконным мезонином при всей простоте архитектурно-художественного решения отличается хорошими пропорциями, согласованностью частей и добротностью прорисовки элементов убранства: тяг, фигурных консолей и балясин. Это здание и само место, на котором оно стоит, для нас, горьковчан, особенно дорого тем, что именно здесь некогда стоял дом великого механика И. П. Кулибина.

В 1839 г. по программе реорганизации Нижнего Новгорода было решено вынести за пределы города слободку отставных солдат, располагавшуюся среди мещанских домов в районе современной Ошарской площади и имевшую "по бедности и нищете владельцев" жалкий вид. 30 января 1840 г. Г. Кизеветтер "представил в Комитет проект на постройку домов отставным нижним воинским чинам в Солдатской слободе, назначенной за Печерским шлагбаумом по протяжению большой Казанской дороги"^* (за современной пл. Сенной), и после одобрения в Нижнем Новгороде отправил в департамент военных поселений на "высочайшее рассмотрение". Несмотря на то что в основу решения застройки солдатской слободы легли "образцовые" фасады, Г. Кизеветтер сумел проявить себя как архитектор, заботящийся об ансамблевости.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 276, л. 43.)

Летом 1840 г. после смерти И. И. Межецкого и отдачи под суд А. Л. Леера губернатор М. П. Бутурлин назначил Г. Кизеветтера "на вакансию архитектора по зданиям нижегородскаго Ярмарочного Гостиного двора с оставлением его при занимаемой им ныне должности и с производством ему... по обоим означенным должностям жалованья"^*, после чего выполнять работы на прежнем уровне Г. Кизеветтер не мог уже физически. А дел с утверждением его во второй должности архитектора ярмарочного гостиного двора прибыло, ибо перед самым началом торга 1841 г. "при внимательном обозрении церквей открылись многия повреждения: в соборе, в армянской церкви, в татарской мечети, как-то: штукатурка внутри и снаружи на стенах, колоннах, куполах и арках, в больших массах отделившаяся от сих частей и внутри от сводов с лепным украшением.., угрожает падением"^**.

^* (ГАГО, ф. 666, оп. 217, д. 660, л. 254-254 об.)

^** (ГАГО, ф. 669, оп. 318, д. 730, л. 244-244 об.)

В этом году явные ветхости кое-как удалось заделать, но их прибавилось на следующий год. А кроме всевозможных ремонтов, было необходимо срочно проектировать и строить на ярмарке корпуса почты и купеческой больницы, составлять перспективные рисунки, планы и чертежи фасадов торгового комплекса для Урюпинска^*. Задержка архитектором отчетов по работе на ярмарке сначала вызвала устные нарекания начальства, а 21 сентября 1844 г. Г. Кизеветтеру объявили строгий выговор департамента проектов и смет за несвоевременное представление для проверки шнуровых книг "по ремонтному исправлению ярмарочного Гостиного двора в подземных галереях за 1842 год..."^**. После чего все чаще Нижегородская строительная комиссия напоминала городовому архитектору о своевременном выполнении поручений. Это вызвало к Г. Кизеветтеру и антипатию нового начальника строительных работ в Нижнем Новгороде инженера А. И. Дельвига, которого возмущало, что "при губернаторе Бутурлине утверждались только постройки, коих чертежи были подписаны архитектором Кизеветтером, который брал за свою подпись высокую плату"^***. В конечном итоге А. И. Дельвиг постарался уволить Г. Кизеветтера, назначив на обе занимаемые должности молодых инженеров П. Овсянникова и Л. Фостикова.

^* (Архитектурный комплекс Нижегородской ярмарки считался "образцовым" и при создании торга в Урюпинске было приказано его просто повторить в несколько уменьшенном размере.)

^** (ГАГО, ф. 669, оп. 318, д. 1137, л. 3-7.)

^*** (Дельвиг А. И. Мои воспоминания. Т. 2. М., 1913, с. 80.)

8 июня 1846 г. в журнал присутствия Строительного комитета записали о необходимости "понудить городоваго архитектора Кизеветтера к немедленному составлению сметы на починку сдешняго Почтоваго дома, предварив его, что за дальнейшую медлительность и неисполнение предписаний начальства будет поступлено с ним по всей строгости законов"^*. Но проходили недели, а документации на работы не было, и 31 июня приказом по Главному управлению путей сообщения и публичных зданий Г. Кизеветтер был уволен с предписанием о незамедлительной сдаче всей строительной документации.

^* (ГАГО, ф. 669, оп. 318, д. 1427, л. 55.)

Для Г. Кизеветтера потянулись долгие месяцы сдачи дел и отчетов, длинные объяснения и ожидание решения по ним начальства. Так прошел весь 1846 г. За это время выяснилась неправомерность выплаты по квитанциям Г. Кизеветтера подрядчикам при ремонте ярмарочных зданий в 1842 г. 2800 рублей, которые предписывалось удержать из имущества архитектора.

Г. Кизеветтер писал "по инстанциям" десятки объяснений и просил о выдаче документов. Но все было напрасно. По приказу суда описали дом архитектора в Готмановском переулке, удержали жалованье, и еще оставалась за ним задолженность более 2000 рублей. Вместе с постоянными хлопотами подтачивалось здоровье, и архитектор был вынужден признать правомерность претензий, лишь бы ему разрешили выезд в столицу "для излечения болезни и совещания с врачами".

12 декабря 1847 г. Г. Кизеветтеру был выдан паспорт для проезда и временного проживания в С.-Петербурге, но все остальные документы, по которым он мог бы устроиться на службу, остались в Нижнем Новгороде. На затянувшееся лечение и доказательство своей правоты было истрачено еще семь лет.

В 1854 г. Г. Кизеветтер жил в Петербурге, близ Адмиралтейства, в гостинице купца Шарыгина, проживая остатки сбережений, и когда к нему для описи за долги имущества пришли полицейские чины, то ничего ценного не обнаружили, "кроме носильного им платья и то самаго необходимаго..."^*.

^* (ГАГО, ф. 669, оп. 318, д. 4313, л. 10-10 об.)

Г. Кизеветтер все еще писал жалобы, но теперь не с тем, чтоб оправдаться, а с просьбой дать ему возможность работать и тем самым иметь средства для жизни. Прошло еще два долгих года, прежде чем он получил копию формуляра и разрешение Главного управления путей сообщения и публичных зданий занять вакантную должность городового архитектора далекого Архангельска. Но были потеряны и годы, и здоровье. Приступив к работам 6 марта 1857 г., Г. Кизеветтер смог прослужить только два с половиной месяца. 22 мая того же года его не стало.

Так, можно считать, трагически, закончилась жизнь одного из строителей Нижнего Новгорода, которому город обязан целым рядом интересных памятников жилой архитектуры 30-40-х годов XIX в.

Стропы канатные на ресурсе http://komplektacya.ru/gruzopodjemnoe-oborudovanie/stropy-gruzovye/universalnye-kanatnye/